Аншлаг [Рассказы о цирке] | страница 4

Позднее мне рассказывали, что, когда в Москве гастролировал один из зарубежных цирков, зрители восхищались мужеством немолодого канатоходца. Он разгуливал по канату до неправдоподобия свободно. Прыгал, садился, вставал, и все это на огромной высоте и без предохранительных сеток или страхующих поясов. Но не все тогда обращали внимание на человека, стоящего в это время на манеже, а следовало бы… Его специальность, вероятно, одна из самых редких на земле — толкать падающего (именно толкать, а не подталкивать). Когда канатоходец камнем летит вниз, этот специалист успевает оттолкнуть его в сторону. И сила удара при падении уменьшается.

То же самое должны были сделать партнеры прыгуна на ходулях. Должны, но не сумели.

Я пулей влетел к администратору, сказал о случившемся, и мы оба, пробиваясь сквозь возбужденную толпу, выплеснувшуюся из боковых выходов, появились на цирковом дворе.

Юрий, с которого успели снять ходули, лежал на рекламном щите с изображением красноносого клоуна. На коленях перед ним стояла молодая женщина, — видимо, жена. Он что-то беззвучно ей шептал серыми губами и растерянно поглядывал на окружающих.

Артисты стояли понурив головы. С шумом въехала во двор машина «скорой помощи». Пострадавшего на носилках внесли в нее, жена поехала с ним.

— Бог меня избавь выйти за такого! — заявила толстая буфетчица во дворе. — Каждый вечер переживай за него…

Все вокруг были подавлены случившимся, а я даже вздрогнул от звонка, приглашающего к началу второго отделения. Вошел в ложу, но был не в силах сосредоточиться на аттракционе. Девушки вынесли мягкий канат, напоминавший большую змею, и волшебник тут же превратил его в шест, на который взобрался гимнаст. А моим глазам все время представлялась свесившаяся из-под купола петля. Коверный клоун, увидев иллюзиониста в том месте, где его только что не было, упал в обморок, а я припоминал момент, когда прыгун летел на тяжелый мат спиной. По правде говоря, хотелось из цирка уйти.

Шло представление недружно, шутки клоуна принимались разве что детьми; взрослые невольно чувствовали себя соучастниками чего-то тягостного, и как ни отгоняли от себя эту мысль, она не проходила. Лица у всех были нерадостными.

Аттракцион заканчивался, когда вдруг возбужденный инспектор манежа, извинившись перед иллюзионистом, обратился к публике:

— Уважаемые зрители, — и тут голос его сорвался, — артист (он назвал фамилию Юрия) здоров и чувствует себя хорошо!