Капитан гренадерской роты | страница 85

Многие из толпы, выходившей навстречу Бирону, помнили еще другой день и другую карету, в которой, так же закутавшись и нахлобучив шапку, сидел другой изгнанник — всемогущий князь Меншиков.

Тогда тоже и Александру Даниловичу кричали: «Покажись-ка!» Но все же далеко не все, вышедшие глядеть на печальный меншиковский поезд, посылали вслед павшему вельможе проклятия. Тогда были люди, решавшиеся и пожалеть его. Эти люди сознавали, что он виноват, что он по делам наказан, но все же они знали и о его заслугах, все же они знали, что это наказан большой русский человек, много делавший для земли своей и только попутанный бесом.

Теперь же, глядя на яркий плащ Бирона, никто не находил в себе жалости к регенту. Все знали, что никаких заслуг никогда и не было за этим иноземцем, что он появился как червь негодный, который портит хлеба роскошные, что он умел только пожирать все, попадавшееся ему под руку! И вот все, как один человек, провожали его насмешками и радовались его унижению.

Проехала карета, народ стал расходиться, толкуя о совершившемся событии.

— Ну, скрутили злодея, теперь авось и вздохнем свободнее! — слышались голоса.

— Ах! Да вздохнем ли? — отвечали другие. — Один, что ли, враг был у нас — Бирон? Им одним разве все зло держалось? Много еще разных биронов осталось. Что-то будет? Это они теперь только друг с дружкой грызутся! Эх, кабы наша царевна Елизавета Петровна… она бы всех этих червей негодных из Русской земли с корнем вывела!

Прошло несколько месяцев с тех пор, как Анна Леопольдовна была признана правительницей. За все это время в России и в Петербурге не случалось никаких волнений. Все казалось тихо, спокойно, а между тем это спокойствие было только кажущимся: всюду велись большие интриги.

Оскорбленный Минихом принц Антон скоро достиг своих целей. Он знал, что выбирает себе надежного помощника в Остермане.

Андрей Иванович действительно в этом деле работал за двоих. Ему необходимо было доказать и самому себе, и Миниху, что промах еще не есть признак слабости.

Не прошло и месяца со дня свержения Бирона, как Миних должен был почувствовать силу Остермана, а надежных друзей и сторонников у него не оказывалось. Он совершил переворот ради себя и принцессы, забыл об интересах всех остальных и, следовательно, мог держаться только одной принцессы. Но и относительно Анны Леопольдовны положение его было не особенно крепко. Принцесса не чувствовала к нему никогда большой привязанности; ее с ним связывала теперь только благодарность; а ведь известно, что благодарность, для большинства людей, чувство очень тяжелое и от него всячески стараются избавиться.