– Буду молиться, чтобы у вас ничего не вышло, – прошипела я. – Лучше смерть.
* * *
Дворец – это огромная пирамида, на вершине которой расположены его покои.
Когда мы добрались сюда, свита разделилась на три части.
Первая отправилась пировать с мужем, отмечать его очередную жену. Вторая из стражников – усиливать охрану дворца, потому что даже до Затурии доходили слухи о мятежниках, которые уже не единожды пытались штурмом взять пирамиду.
А третья, самая малочисленная – из десяти женщин – отправилась со мной.
Готовить молодую императрицу к первой брачной ночи.
Восемь служанок и две женщины, лет на десять старше меня, в дорогих нарядах и со взглядами змей. Я не знала их имен, но успела понять по разговорам, что одна из них жена главного советника, а вторая – начальника стражи. Обе родные сестры.
Думаю, они рады, что так удачно вышли замуж и оказались приближенными к самому императору. Сегодняшней ночью у них будет важная роль, от которой меня до сих пор тошнит и становится не по себе. Потому что с тем, что я овца на жертвеннике, смириться сложно, но с еще одной частью гнусного обряда – еще сложнее.
Пока служанки меня моют, переодевают, красят и всячески наводят лоск перед будущей ночью, эти двое просто смотрят. Наблюдают за каждым шагом моим или прислуги. Едва ли не между ног мне заглядывая, проверяя, все ли там идеально и достойно их драгоценного правителя.
Наконец я не выдержала:
– Зачем все это? – спросила, смотря в глаза той, что повыше. – Это унизительно.
– Молчи, – тут же отсекла она и напомнила. – Твое тело – его тело.
Можно подумать, я не помню. Слова брачной клятвы до сих пор звенят в ушах.
И мне приходится замолчать ровно до того момента, пока в комнату не приносят еду. Много еды, не меньше десятка подносов на выкатном столе, и только тогда надсмотрщицы отвлекаются.
– Еда проверена? – придирчиво оглядывая яства, спрашивает у прислужника младшая из сестер.
– Да, госпожа Кимат, – отвечает он, а я наконец узнаю, как зовут жену начальника стражи. – Дизайнер Смерти лично проверял отсутствие яда.
– Превосходно, – кивает она, отсылая слугу.
Пока сестры гремят посудой, служанка, что плетет мои волосы, тихонечко шепчет мне на ухо:
– Одна из ваших предшественниц отравилась насмерть. С тех пор всю еду жен императора проверяют на яд.
– Счастливица, – одними губами произношу я, глядя на женщину через отражение в зеркале.
Ей лет сорок, с бледным лицом и натруженными руками. По всей видимости, она работает во дворце довольно давно, если знает такие подробности. На мгновение я даже порадовалась, что не все вокруг меня враги.
