Во мне стала закипать холодная ярость. Почувствовав на себе взгляд Леггита, я принудил себя встретиться с ним глазами.
– Ну что ж, мисс Долан повезло, – пожал я плечами. – С меня хватит и трех миллионов. Можете, Леггит, строить какие угодно догадки, но вам ничего не доказать.
– Ева помогала вам? – наступал он. – Вместе все подстроили? Одурачили вдвоем Харджиса и Блекстона, убедили их, будто они видят вас в кабинете, когда на самом деле вы на дороге убивали жену!
По лицу у меня струился пот. Он опасно близко подобрался к правде!
– Фантазируйте на здоровье! Я не убивал Вестал. Я работал тут! У меня есть свидетели!
– Ничего, Винтерс, я до вас доберусь! – Он поднялся. – Расколю ваше алиби, как гнилой орешек, пусть хоть это дело станет последним в моей жизни! С преогромным удовольствием арестую вас. И скоро. Когда убийца вроде вас выдумывает всякие хитроумные уловки, он обязательно что-то да упустит. И не забудьте – присяжные терпеть не могут хитрецов!
– Болтайте себе! Толку-то никакого!
– Поглядим. Алиби ваше развалится, стоит копнуть поглубже. Где-то в нем есть прореха! И я отыщу ее! – Грохнув дверью, он ушел.
Я тревожно подскочил к окну и стал наблюдать, как он уезжает.
Чуть позже я сел на машину и отправился в Иден-Энд, мне хотелось побыть одному. Притормозив у дюн, я закурил и погрузился в глубокое раздумье. Меня грызла тревога. Сейчас все держится на моем алиби. Пока что оно нерушимо, иначе Леггит рискнул бы и арестовал меня. Я прочесывал алиби частым гребешком, стараясь отыскать в нем дырочку. Но чем больше я размышлял, тем больше убеждался: оно непробиваемо. Его никак не сломать. Ни один суд присяжных не осудит меня, если свидетелем выступит Харджис. Они быстро догадаются, что он ненавидит меня, и станет очевидно, что говорит правду. Страхи мои поулеглись. Леггит блефует. Его тактика – действовать таинственно: авось у меня нервишки сдадут. Ну так вот, никуда эта его тактика не приведет. Убедив себя, что я в безопасности, я обратился мыслями к Еве.
Теперь я был уверен, что она обманывает меня. Одурачила меня, заставив поверить, будто любит. Исподтишка надоумила убить Вестал, обещая выйти за меня замуж. Но давно знала, что деньги Вестал достаются ей. Поставила на то, что я не осмелюсь выдать ее, это означало бы выдать и себя. Тут она права. Она отделается пожизненным заключением, но в своей участи я не сомневался. Мне вдруг страстно захотелось сдавить прекрасную белую шею Евы.
