Среди свидетелей не оказалось ни частного детектива, ни дежурного по этажу гостиницы, ни любовницы Салмана Миннуллина, ни её мужа-рогоносца Борюсика. Но зато появились лжесвидетели: жена Миннуллина, которая неожиданно для Билялова показала, что это он избил её мужа, и некто Мыкола Поросятушкин. Этот тип, невесть откуда взявшийся, утверждал на предварительном следствии, что, когда Билялов зверски избивал Миннуллина, он, Поросятушкин, бросился потерпевшему на помощь.
— В чём выразилась ваша помощь? — спросил следователь «свидетеля», глядя на его тощую и немощную, как огородное пугало, фигуру.
— Ну, я морально помогал… Говорил потерпевшему, чтоб он терпел. Ведь Бог терпел и нам велел. Вытирал ему пот и кровь, пока его жестоко избивал Билялов. Взывал к совести и милосердию распоясавшегося супостата.
…В суде Билялова защищал адвокат по назначению, а не по соглашению с подсудимым: у Марата не было денег для того, чтобы нанять хорошего адвоката. Наверное, потому адвокат и отнёсся к его защите спустя рукава. В общем, суд отвесил Билялову на своих, казалось бы, бесстрастных, но равнодушных весах три года жизни в казённом доме.
Находясь под стражей, Марат Билялов обжаловал приговор в вышестоящий суд.
…Какой ужас! Находиться здесь — уже пытка! Ему порой казалось, что он видит кошмарный сон, из которого никак нельзя выйти. В переполненном душном следственном изоляторе, где спали по очереди, мест хватало только сидеть или стоять. Спёртый кислый запах, приправленный потом, фекалиями и табачным дымом, вызывал рвоту. Царящий смрад, как отравляющий газ из преисподни, действовал удушающе. И солдатская казарма показалась ему санаторной палатой.
Ошарашенный видом камеры и её переполненностью, он не заметил, не узнал, своих старых недругов, с которыми подрался в кафе. Зато они сразу узнали своего обидчика и с восторгом провозгласили, что место Билялова у параши. А в качестве прописки в камере он должен был облизать смрадный унитаз с фекалиями. «А иначе — пасть порвём», — заявил брюнет с наколкой «ИРА», что означает: «Иду резать актив» (на зоне их называют «отрицалами», поскольку они игнорируют (отрицают) установленные там порядки).
Марат, словно не слыша угрожающих требований своих старых врагов, спокойно, вернее, отрешённо присел на корточки в углу, противоположном от унитаза.
— Не уважает наше благородное общество, — заговорил рецидивист, только что определивший место Билялову у унитаза. — На законы зоны кладёт с прибором.
