Нащупав, наконец, телефон, Борода с яростью выхватил его, и, взглянув на номер, приложил к уху.
— Да! — резко сказал он и, услышав знакомый голос, вскочил на ноги, чуть не уронив стул. — Даш, ты что, обалдела? Где ты телефон взяла? Ты не должна даже близко к средствам связи подходить!
— Из кармана твоих обалдуев вытащила, — раздался звонкий девичий голос. — Ты, идиот…
— Нельзя, — рявкнул Борода, кося глазом на замерших вампиров. — Тебе нельзя, господи! Сама знаешь! Никакой связи. Ни полслова, ни звука в эфир! Особенно сегодня! Черт, палево то какое, натуральное палево! Срочно собирайся, тебя увезут…
— Заткнись, дебил! — крикнула Даша, так что ее голос из динамика раскатился по всему залу. — Он в городе, идиот! В городе! Прямо сейчас!
— Кто? — переспросил Борода и вдруг тяжело оперся рукой о спинку стула, ухватившись за нее так, что старое дерево затрещало.
Ноги его ослабели, в горле пересохло, но ему хватило сил бросить тяжелый взгляд на вампиров, прислушивающихся к разговору.
— В городе? — тихо спросил он. — Точно?
— Да! — зло выдохнула Даша.
— Где? — жадно спросил Борода, выпрямляясь. — Когда?
— В центре, старый город, — быстро отозвалась Даша. — Там стреляют. Кажется, это снайпер. Прямо сейчас!
— А точнее? — рявкнул Борода. — Что с ним?
— Да откуда я знаю! — отозвалась Даша. — Иди, дубина, ищи его! Поднимай своих громил! И скажи, чтобы мне отдали телефон, дурак! Я же говорила, что бывают вещи, которые не могут ждать!
— Понял, — смиренно отозвался Борода, делая пару шагов в зал и вскидывая руку. — Прости Дашуль. Виноват. Дурак. Дубина. Болван. Оставь себе этот мобильник, шли всех подальше, скажи, это мое официальное распоряжение. Держи меня в курсе, если что-то еще выяснится. Хорошо?
— Хорошо, — выдохнула предсказательница. — Вы со своей секретностью задолбали уже. Чао.
Борода сбросил звонок и, вспомнив о братьях, обернулся, на ходу подбирая извинения.
Трое вампиров поднялись на ноги и высились над столешницей словно ряд охотничьих собак, почуявших добычу. Они не отводили жадных взоров от Бороды, и казалось, что их глаза обратились в кристаллы льда. Самый младший медленно вытянул вперед руку с растопыренными пальцами, удлиняющимися на глазах.
— Это она, — глухо сказал он. — Она. Я чувствую, как изменились обстоятельства. Прямо сейчас. Это происходит прямо сейчас.
Григорий невольно попятился. Такими он братьев еще не видел. Сейчас они походили на самых обычных городских упырей, а не на специалистов по анализу информации.
