,
модификация самой стоимости. Это означает, что только благодаря диалектике этого взаимопревращения, стоимость может прокладывать себе путь, подчиняя все и вся.
Следовательно, товар, капитал и все другие экономические явления исследуются Марксом как политико-экономические категории, выражающие объективные капиталистические производственные отношения, а не «вещественное содержание» и «социальную форму».
Что же касается потребительных стоимостей, то они не отрицаются Марксом и, безусловно, имеют свои вещественное содержание и форму, являются вещественным содержанием богатства и т.д., но, как показано выше, составляют «предмет особой дисциплины – товароведения». У Маркса же речь идет о товаре как о политико-экономической категории, где потребительная стоимость является «оболочкой», вещественным «носителем», «формой проявления» своего содержания – стоимости.
2. «Процесс создания „Капитала“, – читаем далее в той же статье, – можно разделить на два основных этапа. На первом этапе ярче выражено исследование, на втором – научное изложение»[28]. Возникает вопрос: как же можно «ярче выражать» нечто без изложения? К чему такое спекулятивное разделение «Капитала» на два этапа? Оказывается, это нужно было вот для чего: «Метод К. Маркса выступает как диалектическое единство способа исследования и способа изложения, являющихся сторонами единого процесса познания»[29]. Такое заявление просто вызывает недоумение, ибо до этого автор приводит цитату из Маркса о том, что «конечно, способ изложения не может с формальной стороны не отличаться от способа исследования». Сказано ясно, определенно – «с формальной стороны». Это значит, что речь, в сущности, идет об одном и том же диалектическом способе исследования и изложения, отличие только формальное, поскольку изложение очищено от ненужного, случайного материала. Но повторяем: содержание одно и то же, сущность одна и та же. Следовательно, нет двух способов, а есть один, – и исследования, и изложения.
3. Далее. Оказывается, такое разделение нужно было еще и для того, чтобы истолковать по-своему принцип восхождения от абстрактного к конкретному, разработанный и примененный в «Капитале»: «Характерным для процесса исследования является движение от конкретного к абстрактному… в то время как процесс научного изложения представляет собой восхождение от абстрактного к конкретному»[30]. Это заявление автора не только подчеркивает его ошибочное мнение о разных способах исследования и изложения, но и показывает то, что он не имеет никакого представления ни об «абстрактном», ни о «конкретном», ни о самом принципе восхождения. «Абстрактное» у него отождествляется с научной абстракцией, а «конкретное» с объективным «предметно-конкретным».
