…Зершанчари был столицей нагорья Зершанчари — буквально «овраги щебёнчатой зари». Полуразрушенные остатки складчатых гор и потухших вулканов образовали причудливые нагромождения разноцветных скал. В окно психбольницы заглядывала растекавшаяся по небу огненным веером оранжевая заря. Рубиновый луч Эяна загорелся в её сиянии, и скалы как будто стали частью рассвета. Несколько маленьких слоистых облаков светились как воскресшие древние вулканы. Отполированное скалами небо было безоблачным и загадочно-синим. Маленькая медоносная змея стукнулась о сетку и с недовольным жужжанием полетела дальше, не сумев проникнуть в окно. Это была «пчела-змея»…
Итрихе записал в дневнике — стопке листочков писчего камня, который всегда носил с собой — карандашом из охры:
«Наиболее отвратительные «религии» возникали в результате прямых психических заболеваний. К счастью, мы знаем немного таких примеров. В результате этих явлений «бог» получался противоречивый и противный человеку. Но даже когда таким людям удавалось объединить свои слабости и антиусилия, всё равно их вылечивали а принудительном порядке…»
Затем он протянул Нэгэрцэву другую каменную тетрадь и сказал:
— Нэгэрцэв, постарайся сосредоточиться на мыслях и строчках и постепенно записывай свои воспоминания, пока не дойдёшь до сути.
— Не знаю, смогу ли. Зря я столько лет был просто на учёте. Надо было сразу лечиться. А то часто начинаем предпринимать что-то, когда уже бесполезно.
— Надо верить. Попробуем новое средство. Подождём один диск Эяна, и я приду…
…Нэгэрцэв остался один. Жёлтый огонь уже дошёл почти до края чёрной линии, а красный и зелёный погасли. Но дальше он упирался во что-то жёлто-зелёное. Временами это что-то казалось ярко-бурым и вызывало отвращение… Сквозь пелену мутных, как болотная вода, фосфенов, он видел, как справа от жёлтого огня возникает тошнота цвета головной боли — иначе нельзя описать… Но слева возник Итрихе с двухцветным фонарём. Вспыхнул красный огонь, потом сменился синим, потом опять красным…
Всё быстрее и быстрее мелькали огни одного из последних достижений медицины Хорося… Жёлтый огонь наливался силой быстрее, чем бурая стена. Вдруг он превратился в неимоверно горячий, как недра Эяна, золотой луч, и резко ударил вправо. Бурая стена быстро исчезла, осталось только затухающее неприятное ощущение… И Нэгэрцэв вдруг увидел слева от жёлтого огня — в котором, казалось, горело время, превращаясь в пространство — оскаленную морду, и почувствовал, как его правая рука раздробила о неё тяжёлый предмет, и морда без крика треснула и рухнула вниз…
