Возле дома меня ожидал сюрприз в количестве двадцати семи единиц, одна из которых коматозная.
– Вы тут что делаете? – удивился я.
– Куда послали, туда и пришли, – хмуро сказал знакомый чоповец. – Твои земляки нас сюда отправили, типа, ты нас спас, ты и отвечай теперь. Расселяй и корми, одевай и тэдэ.
– Это кто вам сказал?
– А я знаю тут, думаешь, кого? – собеседник нервно дернул щекой. – Тип какой-то в камуфляже охотничьем. Знай я, что тут такое отношение к людям, то лучше бы на складах посидел, пока ребята не выздоровели, а потом ушли бы все вместе в места получше.
– Голодные?
– Так, червячка заморили немного. Спасибо, Толокчев нам принес тушняка и каши и сказал, где воду можно набрать. Ну, и сказал, чтобы за эти флажки не забредали, а то твои големы нас на части порвут.
– Кто-кто?
– Василий Толокчев…
– А-а, Васька, – догадался я. – Ладно, сейчас еще вынесу, и можете пройти на территорию, только в здание не заходите. Вон там у меня печка стоит, кастрюли дам с чайником, дрова имеются. Сварите себе каши или супа.
Я отдал им половину коробки тушенки, отсыпал риса, вручил масло, сахар и соль.
– Занимайтесь, а мне нужно отлучиться по делам, – сказал я, запуская двигатель «буханки».
Кое-что я оставил себе, но большую часть продуктов, которыми был забит салон УАЗа, я вез отряду огненного мага. Рассчитывал, что после рейда в город продуктов мне хватит на пару месяцев, а оно вон как обернулось.
В чужом лагере задерживаться не стал, просто сгрузил продукты, послушал благодарности и умчал обратно. На обратном пути я стал свидетелем, как в поселке на дороге стали сооружать баррикаду с откатными воротами из листа железа два на три метра и толщиной три миллиметра.
«Спохватились, суки». Почему-то эти действия, эта попытка отгородиться от своих же земляков, среди которых хватает раненых и поголовно голодные, стали порцией бензина, упавшей на чуть тлеющие угли недавней ярости.
Дома я поднялся на второй этаж, достал бутылку коньяка, с помощью которого лечил нервы еще в Шастингорске, набулькал сто граммов в кружку и большими глотками выпил, после чего несколько минут тяжело дышал, приходя в чувство.
Вскоре с улицы потянуло ароматом готовящейся пищи, и через полчаса меня позвали.
– Витя!
Я подошел к окну и выглянул на улицу. Там одна из девушек из числа спасенных со складов, помахала мне рукой:
– У нас все готово! Спускайся.
– Не хочу есть, спасибо большое, – отказался было я, не то у меня настроение сейчас для совместного застолья, но не вышло.
