– Уж не стыдитесь ли вы ее, Артас? – прошипел Кель. – Уж не считаете ли, будто она стоит вашего времени и внимания, если об этом никто не знает?
Глаза Артаса медленно сузились.
– Мне просто не хотелось давать пищу мельнице слухов, – негромко, спокойно проговорил он. – Вы же знаете, как это бывает, Кель? Кто бы что ни сказал – глядь, а все вокруг уже уверены, будто это чистая правда. Вот я и решил защитить репутацию Джайны…
– Защитить?! – прорычал Кель’тас. – Да будь вам до нее дело, вы ухаживали бы за нею открыто, с гордостью. Как всякий мужчина.
С этими словами он перевел взгляд на Джайну, и гнев его унялся, как не бывало, сменившись болью, мелькнувшей в глазах, но тоже немедля угасшей. Джайна опустила голову, устремив взгляд книзу.
– Что ж, не стану мешать вашей… романтической встрече. И можете не опасаться: я никому не скажу ни слова.
Зло хмыкнув, он с презрением швырнул книгу в сторону Джайны. Толстый фолиант, возможно, немалой ценности, с глухим звуком упал у самых ног, заставив Джайну вздрогнуть от неожиданности, а Кель’тас развернулся и пошел прочь – только складки одежд за спиной взметнулись вихрем. Джайна перевела дух и опустила голову на грудь Артаса.
Артас нежно погладил ее по плечу.
– Все в порядке. Он ушел.
– Прости. Наверное, надо было тебе рассказать…
Грудь Артаса дрогнула.
– О чем рассказать? Джайна… неужели вы с ним?..
– Нет! – немедля ответила Джайна, вскинув на него проникновенный взгляд. – Нет. Но… думаю, ему очень хотелось бы. Просто… да, Кель – хороший человек и сильный маг. И принц. Вот только он не…
– Что «не»?
Вопрос прозвучал резче, чем хотелось бы. Да, Кель превосходил Артаса во многом – и в возрасте, и в утонченности, и в опыте, и в могуществе, не говоря уж о невероятной внешней красоте… В груди шевельнулся, начал расти тугой, ледяной ком ревности. Вздумайся Келю вновь появиться рядом, пожалуй, Артас не смог бы сдержать руки.
Джайна нежно улыбнулась. Морщинка меж ее бровей разгладилась, как не бывало.
– Он – не ты.
Ледяной ком в груди мигом растаял, исчез, словно зима, не устоявшая под натиском весеннего солнца. Артас привлек Джайну к себе и снова поцеловал ее.
Кому какое дело, что думает этот чванный эльфийский принц?
В общем и целом, год миновал без особых происшествий. Жаркое лето сменилось осенними заморозками, следом настала зима. С ее приближением соседи все чаще и чаще сетовали на дороговизну содержания пленных орков в лагерях, но к этому и Теренас, и Артас были готовы. По возвращении из Даларана Артас продолжил учиться у Утера. Старик твердо стоял на том, что молитва и медитация для паладина не менее важны, чем боевое искусство.
