— Через эллипс пролетают все корабли. Просто большие не замечают его воздействия и легко проходят через него. А если курс был слегка сбит, то его быстро поправляют.
— Для больших кораблей это не проблема, — подытожил он
— Да!
Дальше описывать наш полет не имеет смысла. Одно и то же. Единственное, что меня заставляло все время думать, так это атмосфера планеты. Но надеюсь, она не станет нас убивать.
Когда мы подлетали к двум тысячам километров от планеты, я включил максимальную скорость. Ощущения не из приятных. И пусть полет занял меньше получаса, но казалось, будто вы вросли в кресло, ноги — руки не вытянуть, в желудке наводнение, голова трещит.
Когда я отключил все двигатели, эти ощущения не исчезали, а скорость держалась на той же отметке и постепенно падала — придется еще потерпеть.
Примерно в нескольких километрах от атмосферы стало легче, но это оказался лишь перерыв между раундами, во время которого мы ощущали сильную тошноту.
Мы входили в атмосферу — и тут произошло то, чего я опасался. Иллюминатор для истребителей имеет три слоя: первый — пластик, второй — пленка от радиации и только третий — стекло. Все это создано для прочности, и чтобы пилоту можно было ориентироваться не только на данные радара, а еще и своими глазами видеть, что происходит. Но сами истребители на планету перевозят в специальных кораблях, которые способны преодолеть атмосферу. Как читатель думает, почему? Да просто иначе слой пластика загорится, и все эта черная жижа закроет обзор пилоту и увидеть что-либо будет невозможно.
И именно это и произошло. Как только нас окутало пламенем, раскаленный пластик, как капли дождя на стекле машины, разогнавшейся до ста километров в час, стал сползать с истребителя.
На отметке в 1000 метров от поверхности я включил двигатели и стал ориентироваться по навигационной системе, что меня не радовало. По координатам, забитым еще в самом начале полета, я сориентировался, куда держать курс. Но система старая, и из-за погрешностей можно разбиться. Опять иду ва-банк.
Я быстр летел к нужной точке. Когда до поверхности осталось меньше 100 метров… Только сейчас, когда я сижу в безопасном месте и пишу свои воспоминания, могу сравнить то приземление со своим первым поцелуем, когда перенервничал, спешил, из-за чего ударился лбом с девушкой. Вот почти так же я ударился «брюхом» истребителя.
Нам сильно повезло, я успел потянуть штурвал на себя. Хотя удар был очень сильным и двигатели пострадали в первую очередь — они вышли из строя! С высоты три метра мы рухнули на землю и еще некоторое время «скользили» по ней.
