— Не, я железку люблю. Жанна, а нельзя как-нибудь по-другому?
— Нельзя. Я же тебе объяснила, деньги мне нужны.
— А сколько ты хочешь отсудить?
— Сто тысяч.
— Сто тысяч?! — Камкин почти протрезвел. — Я столько не достану…
— Да не грузись, Валерка, — Жанна обняла Камкина одной рукой и притянула к себе, как бы по дружески, — всё будет хорошо. Давай, лучше выпьем.
Камкину стало неуютно подмышкой у Жанны, он высвободился, выпил свою стопку не закусывая, налил ещё.
— Вставай, Камкин! Вставай, я тебе сказала! Как ты меня достал! На работу опоздаешь — выгонят, тогда я тебя точно брошу! — толкала в бок Верка. — На такси он раскатывает! В холодильнике пусто, а он на такси!
— На каком такси, Верунчик? — не мог прийти в себя Камкин.
— На жёлтом! Чудо несчастное! Вставай, я тебе говорю!
Супруга больно ударила Камкина, и он, кряхтя, поднялся. Голова трещала.
— Где был, я тебя спрашиваю?
Голос Верки больно отдавался в мозгу.
— Я тебе потом всё объясню, Верунчик.
— Я тебе дам «Верунчик»! Почему рубашка в помаде? У кого был, сволочь несчастная?
Под вопли супруги Камкин кое-как умылся, хлебнул холодного чая, от которого тут же затошнило, и поплёлся на работу.
— Ну, что, Камкин, вчера ты чуть аварию не совершил, сегодня пьяный на работу явился, — выговаривал Грядин. — Премии лишу в этом месяце.
— Так мой состав всё равно в депо. Ну, выпил малость… Я с потерпевшей разруливал.
— Ну, и как?
— Не соглашается. Сто тысяч требует.
— Плохо ты разруливал, Камкин, плохо! Ничего ты толком сделать не можешь, даже с бабой поладить, — махнул Грядин рукой. — И что дальше? Учти, если полюбовно не решишь, уволю к чёртовой матери!
— Давайте как-то, это… деньги соберём. Я же не виноват, что она руку сломала.
— И собирай, Камкин, собирай, решай проблему. И побыстрее решай! Иди давай, Камкин.
— Так нет у меня денег. Я отпуск хотел попросить, чтобы отпускные… и, может, премию…
— Какую премию, Камкин? Ты точно не в своём уме. Премию ему! Пиши заявление на отпуск, и чтобы вопрос решил. Иди, некогда мне.
— О! Валерик! — удивилась Жанна и открыла дверь. — Неужели деньги принёс?
— Принёс, — буркнул Камкин.
— Вот это мужчина! Такое событие обмыть надо. Сгоняешь?
— И бутылку принёс.
— Да не сердись, Валерочка, ты же герой, ты спас бедную женщину от неминуемой нищеты. Заходи быстренько. Ну, хватит дуться, не порть даме праздник!
— Да не сержусь я. Голова болит.
— Садись за стол, разливай. А я, как чувствовала, такую соляночку сегодня сготовила.
