Подошёл Петро, присел рядом, достал сигареты.
— Что же ты мне сразу не сказал? Жена твоя всё толком объяснила, — сказал Юрий Сергеевич. — Я у вас переночую, а утром обратно пойду, ладно? Ты прости, что пристал к тебе с этим чёртом. Будем считать, что сказка, так всем лучше будет.
Петро не ответил. Выкурил сигарету, прикурил другую.
— Погода налаживается, — проговорил он. — Пойдём сегодня. Покажу тебе Дэгдэчи, если получится. Только фотоаппарат не бери, она вспышки боится. Ночью смотреть будем.
— Почему ночью?
— Днём нельзя. Спугнём, ребёнка бросит, улетит. Зачем такой грех? Нельзя это, сонгдо!
— Хорошо, — Юрий Сергеевич боялся упустить неожиданную удачу и решил соглашаться с любыми условиями. Всё-таки очень любопытно, действительно ли есть на свете существа, неизвестные науке?
Километр подъёма на шесть километров пути — очень круто! А если учесть, что это восточный склон Сихотэ-Алиня, — кто знает, оценит!
Тропа сразу пошла на подъём, извиваясь по крутому гребню между выходами скал и стволами деревьев. Внизу, под навесом скулили привязанные собаки. Тропа была хорошо заметной, прочищенной от ветвей и сучьев. Но восхождение быстро утомило Юрия Сергеевича. Петро, привычный к этому подъёму, шёл намеренно медленно, часто останавливался, поджидая напарника.
Тайга стала ниже, но гуще, пошли валуны, покрытые мхами и брусничником, затем осыпи, заросшие кедровым стлаником. Стланик был аккуратно пропилен на ширину тропы, что значительно облегчало движение. Дальше каменные осыпи стали почти отвесны. Юрий Сергеевич споткнулся, свалился на бок, и уже не мог заставить себя подняться. Сердце выскакивало горлом…
— Давай… отдохнём… — сказал он задыхаясь.
Петро присел неподалёку на корточки, прикурил очередную сигарету.
Юрий Сергеевич немного отдышался, осмотрелся. Солнце уже спряталось за гребень, к которому они шли. Внизу почти чёрные лежали глубокие распадки, очерченные высветленными зелёными гребнями горных отрогов. Долина Мрачной была закрыта плотным покрывалом серого тумана.
— Надо же, везде чисто, а у вас туман!
— Обычное дело, — пожал плечами Петро. — Мне хорошо тут.
— Но, всё-таки, как можно жить вообще без людей, без общения? Что, только ради поесть и поспать?
— Почему так? Совсем не так. Это в городах ради поесть-поспать, у меня — смысл! Я дух своего рода оберегаю! Почётная задача. Уважают, кто понимает. А что остальные думают — неважно, наплевать.
— Извини, Петро. Хорошо, когда у человека есть верный смысл, надёжная цель.
