Нежданно пригнали большую партию пополнения из иноземцев, в основном это были чжурчжэньские крестьяне, бежавшие от беспросветного труда. Тысячник осмотрел свирепым взглядом пёструю разношерстную толпу и вдруг выкликнул Сиантоли.
— Назначаю сотником. Отбери своих земляков, переодень, приведи в порядок, назначь десятников. Утром посмотрю.
Ничего себе — утром! Всю ночь Сиантоли тасовал вновь прибывших, выяснял их воинские умения и способности. Конечно, приказал срочно накормить хоть чем, лишь бы приободрить. Некоторые выглядели сильно утомлёнными и даже истощенными. Оказалось, что настоящий военный опыт из всех пятидесяти семи чжурчжэньских беглецов имели всего трое. Их сразу поставил десятниками. Остальных командиров десятков назначил из своих бойцов — а кого ещё? Теперь в новой чжурчжэньской по национальному составу сотне Первым стал пополненный бывший десяток Сиантоли под командованием слегка возгордившегося Стрелы, Вторым — переименованный Восьмой с тем же десятником Гусем, ещё четыре новых десятка возглавили Неспеши, Рыбачок, Брат Большой и Хохотун. В Седьмой десяток Сиантоли назначил сперва Гончара, но тот упросил освободить его от командирской участи. Котёл тоже наотрез отказался командовать. Пришлось попросить человека с опытом во Втором десятке. Ставить командиром Брата Младшего у Сиантоли сердце не лежало, а Кафтаны сами ничего не умели. Но сейчас не было времени на размышления, до командирского смотра оставалось немного. Гончара Сиантоли попросил быть его слугой, тот согласился, и кажется был польщён. Теперь новые десятники принялись за обмундирование и приведение в надлежащий вид подчинённых.
К прибытию тысячника чжурчжэньский джагун33 стоял в шеренгу, разделённый по десяткам с командирами впереди и выглядел вполне прилично. Мрачный Добун-Мэргэн трижды проехал вдоль строя, рассматривая из-под нависших, будто опухших век новую часть своего войска. Наконец, он выпрямился в седле.
— Забудьте откуда вы родом, теперь вы — воины Великого хана всех монголов. Ясу — выучить всем! Командиры, нарушителей наказывать жестоко! Теперь — учиться. От восхода до заката! Командуй, сотник!
Сиантоли так и не смог понять, почему из двух чжурчжэней-десятников Добун-Мэргэн выбрал сотником именно его. В новой сотне получилось пока семь десятков. «Семь — счастливое число, — подумал Сиантоли, — в третий раз семёрка! Не знак ли это, что скоро домой?»
Началась служба в новой должности. Приходилось почти непрерывно тренировать сотню в разных упражнениях: слаженные скачки, манёвры, отработка атак и отходов, стрельбы из лука с разных положений, владение холодным оружием верхом и в пешем строю, взаимодействие десятков и многое другое — военная наука сложная штука. Почему-то труднее всего чжурчжэням давалось метание аркана. Монголы с арканом вырастают, чжурчжэни в основном оседлы, а лошадей пасут у них рабы или нанятые пастухи, и те обходятся без арканов.
