Как только мы зарегистрировались, я едва могу усидеть на месте, как вдруг называют мое имя. Я не слышу этого, но Стефано слышит и выдергивает меня из моих мыслей. Он хватает меня за руку и тянет, вынуждая следовать за ним. Нашему доктору больше сорока и он кажется достаточно хорошим. Пока он не рассказывает мне о гинекологическом осмотре, который обязательно подтвердит мой срок. Я думаю, что сейчас неплохо было бы сбежать, но Стефано соглашается и крепко сжимает мое бедро своей рукой, поэтому у меня нет возможности смыться.
Когда мои ноги согнуты и презерватив надет на насадку, я начинаю сводить ноги, чтобы врач не смог куда-нибудь засунуть эту штуку. Он говорит, чтобы я расслабилась и просит развести ноги шире. Я снова подумываю о побеге, но не могу этого сделать, ведь на мне нет штанов.
Мы, кажется, ждем вечность, пока не слышим звук, исходящий от машины, которая теперь соединена с моей вагиной.
— Вы примерно на восьмой неделе, — говорит он и вытаскивает из меня прибор.
Я смотрю на Стефано, его улыбка отражается в глазах, и все же мне хочется его ударить.
— Ты слышала, Принцесса, — говорит он, имея в виду сердцебиение ребенка. Я слышала, и это было прекрасно, но мое мнение остается неизменным. — Ты не хочешь этого, не так ли? — спрашивает Стефано после того, как доктор уходит, чтобы я могла переодеться.
Я отрицательно качаю головой.
— Ты знаешь, что у нас все получится. Мы можем сделать так, чтобы все получилось.
Я смотрю ему в глаза, но не говорю ни слова. Стефано видит ответ в моих глазах и на время оставляет меня в покое.
Как только мы приезжаем домой, у Стефано звонит телефон, и ему нужно встретится с одним из наших дистрибьюторов. Он заходит внутрь и садится рядом со мной на диван. Поднимая, Стефано усаживает меня на свои колени.
— Однажды, ты станешь моей женой. Я сделаю так, чтобы все было в порядке, Принцесса. Вот увидишь.
— Все будет в порядке, если ты останешься дома, Стефано. Я не хочу ребенка сейчас. У меня сейчас много забот и помимо этого. Мой мир не подходит для маленького ребенка.
Ему больно от моего признания, но я не вижу себя мамочкой, сидящей дома. Если Стефано хочет этого настолько сильно, как мне кажется, то он сделает так, как я говорю.
— Мне нужно идти, Принцесса, просто помни, что ты моя, и вместе мы можем справиться с чем угодно. Вместе мы сильнее, чем поодиночке, — говорит он, затем целует меня, сажает обратно на диван и встает, чтобы уйти. Он останавливается у двери, словно хочет что-то сказать, но решает этого не делать. Стефано просто разворачивается и уходит.
