В воскресенье я просыпаюсь в постели Джонатана от звука своего будильника. Я перекатываюсь, выключаю его, и Джонатан подтаскивает меня к себе одной рукой.
– Не уходи, – бормочет он.
Его тело изгибается вокруг моего, от груди и бедер, прижатых к моим ягодицам, исходит жар. От таких мгновений весь день становится светлее.
– Зачем ты проснулась? – спрашивает он и трет глаза.
Он сонный, еле ворочает языком.
– У Стива вечеринка по поводу пятидесятилетия, забыл? Мы об этом говорили.
Джонатан перекатывается, кладет на голову подушку и ничего не отвечает. Я встаю, натягиваю джинсовые шорты и старую университетскую футболку, которую иногда оставляю у него в квартире на такой вот случай.
– Ты сказал, что поедешь со мной, – напоминаю я. – Мы уже давно не проводили выходные вместе.
Джонатан бурчит из-под подушки, потом садится, щурится и ерошит волосы.
– Эмм… Давай я проверю, что с работой. Я сказал, что посмотрю, смогу ли поехать.
Он тянется к своему айфону, потом к блэкберри, просматривает оба телефона. Я сажусь на край кровати и смотрю, как он читает почту. Интересно, сколько часов я провела, глядя, как он это делает? Десятки? Сотни? Когда мы будем жить вместе, они в конце концов превратятся в тысячи. В миллионы.
– Да… Прости. На работе сегодня завал.
– Но сейчас утро воскресенья, – возражаю я.
Я не могу не думать о том, что сказала Мэри-Кейт. Воскресный день вместе, пусть даже всего лишь у мамы и Стива, – это было бы так прекрасно. Отвлеклись бы от обычных дел – и может быть, подвернулась бы возможность поговорить о будущем.
– Саша, ты же знаешь, если бы все зависело от меня, я бы поехал с тобой.
Джонатан всегда так оправдывается, хотя на этот раз вид у него действительно виноватый. Он подползает ко мне по кровати, садится рядом, целует в щеку и массирует мне плечи. Я разрываюсь между порывом настоять на своем и открыто обидеться и вести себя как крутая подружка, которая со всем справится. С одной съедутся, с другой вряд ли.
– Эй, если тебе не хватает парня для пары, можешь ведь всегда уговорить одного из этих своих, в Тиндере? – говорит Джонатан, хихикая над собственной шуткой.
Я резко разворачиваюсь.
– Это не смешно. Ты же знаешь, что Тиндер только для работы.
