Друид с удивлением перевел взгляд с меня на картину и обратно.
Я не смотрела на него. Видела краем глаза. Чувствовала его внимание кожей… и боялась повернуться.
— Нет, — отрезал он, шлепнув на стол какой-то сверток.
— А что тогда? — не унималась я. — Почему он целует ее?
Мужчина передернул плечами, словно не желал со мной разговаривать.
— Не твое дело, принцессочка. Иди сюда и смотри.
Я сжала губы и подошла ближе. Ничего, отомщу и василиску за обиженную киску.
— Это карта Вешних поганочек, — проговорил он мрачно, а я не сдержала смешок. Так именовался один из небольших городов в паре десятков километров от Ихордаррина. Вполне себе неплохое местечко, несмотря на название. Но если произносить его с таким лицом, какое сейчас было у Тайрела, взрыва хохота не избежать.
Не знаю, кто так знатно пошутил, но вообще-то на карте Туманной империи имелась масса городов с дурацкими названиями. И большая часть кучковалась вокруг огромной столицы. Имелись тут и Козьи Шишечки, и Братская Затрещина. И те же Вешние Поганочки. Когда-то это были маленькие деревни. Но со временем они превратились во вполне себе приличные города, названия которых до сих пор смешили приезжих.
Тайрел не обратил внимания на мое веселье и продолжил:
— Ты когда-нибудь была в Вешних Поганочках?
— Нет, — покачала головой совершенно спокойно. Спокойно до того момента, как он сказал:
— Ну так ты сейчас здесь.
И ткнул пальцем в густой лес на окраине Поганочек. А затем, не обращая внимания на мою отвисшую челюсть, продолжил:
— И теперь тебе нужно пройти вот сюда, на рынок. Пойдешь по этой дороге.
Мужчина водил по карте пальцем, пока я, наклонившись, изучала очень детально прорисованный план местности.
— Это близко, — протянул он и наклонился, обводя один из крупных домов.
Я резко подняла голову и вдруг встретилась со взглядом его глаз. Они находились всего в нескольких сантиметрах от моих.
Тайрел тоже повернулся и замер, вглядываясь в меня так, словно видел впервые.
И снова его тонкий аромат…
Проклятье…
Мужчина резко выпрямился и отошел в сторону, оперся руками о комод и снова достал что-то оттуда.
Я приложила руку к груди, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце.
Странно. Этот человек действовал на меня очень странно. Рядом с ним хотелось задержать дыхание и одновременно дышать глубже. Хотелось спрятаться, убежать, исчезнуть и в то же время подойти поближе и изучить пальцами каждый шрам на его теле. Спросить, откуда у него столько ран. И почему иногда на дне его глаз плещется такая холодная тоска, что можно замерзнуть и умереть.
