И стоило мне рухнуть на спину, как тут же со всех сторон посыпались удары. Ногами, копьями, чем только попало. Здоровье тут же рухнуло вниз, замигав тревожным красным светом. А потом я отключился.
– Не хило тебя приложили. – Этот паренёк казался весьма довольным собой. – Ну ничего, скоро всё решится.
– Что тебе надо? – Я поднял голову.
Мы находились в спальне губернатора. Помимо меня, привязанного к стулу, и Фила, внутри находились сам хозяин дома, Флоренция, облачённая в чёрное платье, подчёркивающее её фигуру, Элизабет, одетая в неброский сарафан, и пятеро стражников, направившие в мою сторону копья.
– Вопросы здесь задаю я, – надо мной склонился губернатор. – Кто ты такой?
– Я… – Надо было срочно придумать легенду, авось «Умиротворец» снова поможет.
И тут заметил над ником губернатора небольшую парящую полоску, больше похожую на иглу. Она слабо светилась, а из кончика сыпались мелкие искорки.
«Странно, но, может, это знак?»
Мой внутренний голос подсказывал, что стоит рассказать всю правду как она есть.
– Я пришёл сюда за Элизабет по просьбе Амальхава, – начал я, но меня тут же перебили.
– О-о-о, только не он, – закатил глаза губернатор и отошёл назад. – Вот смотри, что ты наделала, дочка! – Он взглянул на девушку и указал на меня рукой. – Теперь у этого бродяги ещё и наёмники на побегушках. Ты хоть представляешь, сколько стоит один хороший боец? А я сегодня потерял… – На мгновение замялся, посмотрел на одного из стражников.
– Многих, сеньор, – ответил тот.
– Многих! – воскликнул тот и вскинул руки. – Пресвятая Богоматерь, за что мне это?
– Уважаемый, не хотелось бы прерывать вашу скорбь, – последнее слово Фил выделил, – но я выполнил свою работу. Ваша дочь в целости и сохранности. Попрошу оплату.
– Ещё не утро, – покачал головой губернатор. – Вот как поднимется солнце, так всё и получишь, как указано в договоре.
По лицу Фила было видно, как он злится, вот только вида не подаёт. Возможно, нарушить договор значило лишиться награды.
– Хорошо, я подожду. Но что делать с этим? – кивнул на меня.
– Что, что, бросьте собакам, – отмахнулся толстяк, словно я был для него обычной мошкой.
– Нет! – тут же выскочила вперёд Элизабет. – Ты не можешь!
– Почему это? – с иронией переспросил тот. – Ты запретишь?
– Но он же…
– Что? Пришёл от твоего любимого нищеброда?
– А вот тут ты сильно ошибаешься. – Теперь пришла моя очередь улыбаться, хотя с разбитой мордой получалось довольно болезненно. – Амальхав не говорил, что принадлежит роду Луидор?
