— На-ка вот еще! Запасайся силушкой! Сам князь наш, Юрий Всеволодович сюда прийти намерился. Векша как раз к нему побежал, сказать, что ты уже можешь разговаривать.
Рука Жиляты остановилась на полпути к чашке.
— Князь желает со мной говорить?
— Да. Он, как только тебя привезли, сюда сразу наведался. Спросить, хотел о чём-то. Но ты тогда лежал как мертвый. Я и сказал ему…
— Погоди! — Перебил его Жилята. Есть ему уже не хотелось. Он понимал, о чем князь будет спрашивать.
«Как на его вопросы ответить? Сколько можно открыть ему правды? Что он уже знает от моего боярина?» — Тут его осенило.
— Где Путислав? Он с князем придет?
— Нет. Он все время со своим сыном. Говорят от него совсем не отходит. — Лавр помолчал и, вздохнув, добавил. — Сказывают, что Изяслав совсем плох.
— Беда! — Возникшая, было, надежда исчезла. — А что там с Изяславом? И ты чего не там?! Лекарь!
— А что мне там делать?! — Лавр досадливо отмахнулся и взял с колоды бронзовый светильник. — С князем в походе монах — лекарь из Владимира. Вот князь Путиславу и присоветовал, чтобы тот лечил его сына. Я сунулся ему помочь, да тот монах гнал меня из шатра. Уж чем не угодил? — Он погасил светильник, накрыв огонек бронзовой крышкой. — А так-то я сразу туда прибежал. Как только меня отыскал ваш мордвин.
Поступок Путислава Жиляте показался странным.
«Доверил сына чернецу, отринув помощь Лавра Кудесника! С чего это?» — В другое время он обязательно порассуждал бы об этом, хотя бы с тем же Лавром. Сейчас было не до того.
«Что мне великому князю рассказывать? А что он уже знает? И от кого?» — Тут его от размышлений о собственной судьбе, отвлекли мысли о своих воинах.
— Лавруха, а что, сыновец-то твой? Мезеня с другом его Коченем, в стан когда вернулись?
Лекарь отвернулся, убирая светильник в суму.
— Нету Мезени. Запропал где-то. — Голос его дрогнул. — Наши-то когда вас встретили, узнали все про них от твоего мордвина. Авдей вызвался их дожидаться. Прождал дотемна и вернулся ни с чем. Говорит не пришли.
— Вот ведь! — Жилята нахмурившись, посмотрел на лежанку Авдея. — А где он теперь?
— Так князь Ярослав и другие князья, с дружинами ушли вашу твердь воевать. Авдея приставили к княжичу Всеволоду. Может по пути, и встретили Мезеню.
Жилята даже в сумраке шатра, освещаемого только светом лучин и углей в жаровне, увидел, как у Лавра в глазах блеснули слезы.
— Ты раньше срока не горюй! — Сказал ему, стараясь утешить. — Даже если наши их и не встретят, Мезеня и Кочень сюда доберутся. Парни удачливы — я сам это видел! — Он придумывал, что бы еще сказать такого же, но тут полог закрывавший вход, одернулся. В шатер, вместе с холодом зимнего вечера, твердо, по-хозяйски, вступил великий князь Владимирский. Первым делом, взглядом отыскав в красном углу икону, он, сняв с головы соболью шапку, трижды перекрестился. Лишь после этого обернулся к застывшим в ожидании Лавру и Жиляте.
