На базаре поднялась паника. В ужасе закричали покупатели навзрыд заревели продавцы. Затем началась перепалка. Какой-то покупатель бросил помидор в продавца и угодил ему в лоб. Продавец, недолго думая, схватил кочан капусты и швырнул в покупателя. Скоро все овощи и фрукты замелькали в воздухе. Никто уже не вспоминал зверей, коричневую пыль, а только успевал увертываться от яблок, груш, бананов, абрикосов. Некоторые до того вошли в азарт, что ловили фрукты зубами и сразу проглатывали.
Дед Пыхто, довольно похихикивая, потирая руки, выбрался из клокочущей толпы и не спеша зашагал к дому. «Зверей теперь на пушечный выстрел к базару не подпустят. А зверью есть, пить надо. Где заработают? Нигде. Девчонки и мальчишки примутся выручать их, а я уж буду смотреть в оба. Я их, голубчиков, знаю. Ничего для зверей не пожалеют. Посмотрим, подождем», — дед Пыхто в приливе хорошего настроения попрыгал по асфальту на одной ноге, сам с собой поиграл в «классы».
Удлинились тени деревьев, придорожная трава стала зеленей и прохладней, на клумбах устало жмурились анютины глазки. Приближался вечер.
Алена и Сашка Деревяшкин собрали зверей вокруг себя.
— Сейчас мы отведем вас в Березовую рощу, — сказал Сашка. — Там заночуете. Ну, а утром видно будет. Утро вечера мудренее.
— Вы не бойтесь, — добавила Алена. — В роще вовсе не страшно. И трава там высокая, густая, спать как на перине будете. Вас же много, и в темноте вместе не страшно. Другое дело, если одна.
— Ведите. Справимся. Отоспимся, — сказал Главный слон. — В рощу так в рощу.
Громко вздохнул старый павиан:
— Мой дедушка говорил: бог даст день, бог даст пищу. Хорошо, если случится так, как говорил мой дедушка.
— Мы вас ни за что не бросим! — звонким, дрожащим голосом воскликнула Алена.
Медвежонок отозвал слоненка для секретного разговора.
— Ты вроде ничего паренек. Нравишься мне. И на рожке у тебя здорово получается.
Слоненок скромно потупился:
— Извини, медведь на ухо мне не наступал. Вот и получается.
— Ладно, извиню. Я люблю музыкальных ребят. Не соскучишься. То споют, то спляшут, глядишь, и день прошел. Послушай, ты что думаешь об этой роще, о завтрашнем дне? Опять по базару шастать?
— А там хорошо. Весело, шумно. Бубликами угощают.
— Я и не говорю, что плохо. Но как подумаю, что опять надо в эту столовую идти, опять строем, опять в рот заглядывать этим мальчишкам и девчонкам — жить неохота! Скажи, ты как относишься к личной свободе?
— Никак. Что это такое?
