— Мне пятьдесят два, — заметил он резко. — Это Эйкс уверяет, что мне пятьдесят восемь. Полагаю, я ещё молод и мне суждено прожить не менее двух десятков годков.
Лила выжидала.
— Если ты когда-нибудь выйдешь замуж, то выбери себе мужа, который будет старше тебя. Человек, искушённый в житейских делах, будет тебе надёжной опорой.
Он подошёл к двери и боязливо выглянул в коридор. Потом зашептал:
— Выйди замуж за человека, который смог бы защитить тебя.
Девушку охватил страх. Но капитан продолжал:
— Помни, всегда найдётся достаточно охотников, чтобы заполучить в руки миллион. Не теряй головы и помни, что я рядом с тобою. Хочешь, я увезу тебя отсюда? После последнего моего плавания, я заметил, что ты уже не ребёнок. Ты всегда нравилась мне, а теперь я начинаю тебя любить. Я готов ради тебя на всё. Безразлично, будет у тебя миллион или нет.
— О каком миллионе вы говорите? — недоумевала Лила.
Он смущённо закашлялся.
— Я думал, Голли тебе всё рассказал.
Лила улыбнулась, глядя на его старческое лицо.
— Ты не рассказывай Голли, о чём я говорил с тобою. Он славный парень, но в некоторых вопросах слишком чувствителен.
— Вы давно знаете Голли?
— Очень давно. Кажется даже, что слишком давно, — капитан направился к выходу. — Если ты захочешь уйти отсюда, ты скажи мне… Голли — ни слова.
Прежде, чем она ответила, дверь захлопнулась. Капитан поднялся по лесенке наверх и очутился не на палубе океанского парохода, как предполагала Лила, а на простой барже, которая носила обыденное название «Бетси и Джен».
На палубе был только Голли. Но вряд ли кто-либо мог узнать его в засаленных штанах, полосатой майке, в большой фуражке, в которой чуть ли не тонули его уши. На носу были нелепые очки в металлической оправе. Мистер Эйкс углубился в чтение газеты.
— Славный у тебя костюм, — заметил Голли. — Оказывается, ты большой франт. Кто-то увидит с берега и решит, что здесь на «Бетси и Джен» увеселительная прогулка. Бьюсь об заклад, ты побывал у девочки.
— Да, верно, — ответил Айкнесс и занялся своей трубкой.
Голли неодобрительно покачал головой.
— Каждую минуту к нам могут пожаловать «крючки». Целую неделю ты отращивал баки, а теперь сбрил их только для того, чтобы какая-то девчонка не поверила, что тебе действительно пятьдесят восемь.
— Мне пятьдесят два, — проворчал капитан.
— Тебе десять лет! — презрительно бросил Голли. — Проваливай вниз и переоденься. А потом приходи сюда, и я расскажу тебе, что случилось с «Печатью Трои». Об этом вопят все утренние газеты.
