Боундри отвернулся от того, что раньше было его состоянием и молча, сгорбившись, едва передвигая ноги, покинул банк.
Кью последовал за ним.
— Десятки лет каторжного труда, постоянной опасности, напряженной работы ума, и в итоге — ящик вонючего теста, — с горечью проговорил Полковник.
Ден сунул руки в пустые карманы и засвистел.
Кью узнал мелодию хора солдат из «Фауста».
— Не говорите Пинто о случившемся, — сказал Боундри немного погодя. — У него на счету лежит весьма круглая сумма и я теперь не прочь согласиться на его предложение. Приплюсуем к его состоянию наши нули и поделим результат на три равные части.
И Полковник ускорил шаг.
— Что же там произошло? — спросил Сильва, когда его компаньоны вернулись в кабинет Боундри.
— Все в порядке, — ответил Ден.
Он уселся на свое обычное место и продолжал:
— Я обдумал по дороге ваше предложение, Пинто, и решил принять его.
— То есть, скинуться и поделить все, что мы имеем, на три равные части? — уточнил Сильва.
— Да.
— Значит, Трефовый Валет успел уже забрать и ваши личные деньги, — проговорил Пинто.
Он за много лет совместной деятельности достаточно хорошо изучил своего шефа.
Кью расхохотался.
— Я угадал?
— Угадали, — признался Ден. — Но не в этом дело. Мы все трое основательно влипли и должны вместе выбираться из этой передряги. Иначе не выберется никто. Вы уверены, что Трефовый Валет не доберется и до ваших денег?
Пинто побледнел.
— Поэтому я вношу предложение: которое может удовлетворить всех, — продолжал Полковник. — Мы скинемся и поделим общую сумму на четыре равные части. Тот, кто внесет больше всех, получит две доли, остальные — по одной. Согласны?
Кью слегка пожал плечами и кивнул, давая понять, что его устроит любой вариант.
Пинто немного подумал и сказал:
— Я вижу, что мне придется согласиться.
Полковник встал.
— Значит, решение принято. Сколько у вас, Кью?
— Три тысячи.
— А у вас, Сильва?
— Около пяти.
Пинто постарался произнести эти слова как можно более искренним тоном.
Кью усмехнулся.
Ден насмешливо присвистнул.
— В пятьдесят тысяч я бы еще, может быть, поверил, — сказал он.
— Хотел бы я их иметь, — развел руками португалец.
— Вы имеете гораздо больше. Но это — ваше дело. Когда вы принесете пятьдесят тысяч?
— Завтра утром. Раньше не смогу, — ответил заметно повеселевший Пинто: он не рассчитывал отделаться так дешево.
Боундри с подозрением посмотрел на португальца:
— Сильва, если вы меня обманете, то берегитесь…
— Клянусь своей свободой, Полковник! — ответил тот.
