Сделай одолжение... сдохни! | страница 42
— Перед взлетом вы внесете половину денег, то есть полтора миллиона долларов, в Национальный банк Мексики на имя Олсона. Остальное — после посадки.
Тот поерзал на стуле, достал носовой платок и начал обмахиваться.
— Это можно организовать.
— Можно или нельзя, вы это сделаете. Мы не взлетим, пока Берни не получит из банка подтверждения.
Кендрик пожал толстыми плечами. Я понял, несмотря на дежурную улыбку, что он уже ненавидит меня.
— Хорошо, дружочек. Будет сделано.
Помолчав, я сказал:
— Теперь вот что. Надо осмотреть посадочную полосу, где мы будем приземляться.
Мои слова застали его врасплох. Он замер, лицо залилось краской, а глаза из ледяных сделались каменными.
— Полосу… какую еще полосу?
— Посадочную полосу, — с обидным хладнокровием повторил я. — Мы хотим осмотреть ее.
— В этом нет нужды. Мы с Берни все обсудили.
— А теперь обсудите со мной. Где расположена полоса?
— В нескольких милях от Мериды.
— Кто ее строил?
— Мой клиент.
— Он умеет строить посадочные полосы?
Кендрик сдвинул набекрень свой рыжий парик, потом поправил его.
— Там полный порядок. Он знает, что делает. В эту полосу вложена уйма денег. Раз он доволен результатом, то и вам нечего волноваться.
— Вы так считаете? Неужели думаете, мы рискнем сажать десятимиллионный самолет на полосу, построенную кучкой мексиканцев? Мы что, больные? — Я подался вперед и гневно спросил: — Вы что-нибудь смыслите в посадочных полосах? Можно ведь загубить самолет. Помнишь, — обратился я к Берни, — как мы навернулись на полосе, которую строили вьетнамцы? Она просела, и произошла авария. Помнишь?
Это было чистое вранье, но Берни нашелся и подыграл:
— Верно, верно.
Я снова повернулся к Кендрику:
— Эти трое заняты на работе, а я — вольная птица. Вот я и проверю полосу… организуйте это.
Кендрик облизнул губы.
— Я поговорю со своим клиентом. Вдруг он будет против.
— Тем хуже. Пока я не проверю полосу, самолета ему не видать.
— Я подумаю, как это устроить. — Он помолчал, пристально вглядываясь мне в лицо. — Какие еще трудности, дружочек?
Я широко улыбнулся:
— Никаких, теперь все мои трудности стали вашими.
Кендрик встал:
— Тогда я побегу. — Он приподнял парик и поклонился Пэм: — Счастливо оставаться, мои милые, — и обогнул стол, но задержался и взглянул на Берни: — Смышленого парня ты откопал, Берни… смотри, как бы он не оказался чересчур смышленым. — И с этими словами проковылял вниз по лестнице к черно-желтому «кадиллаку» и был таков.
Я закурил сигарету.