— Да, разумеется.
— Я еще позвоню попозже.
— Но вы меня прощаете, Стив?
— Конечно, конечно. Вы не передадите трубку Джин?
Джин взяла трубку.
— Не знаете, кто-либо из мужей собирается платить? — спросил я напоследок.
Она ответила:
— Откуда же мне знать. Я знаю только, что никто из них не бил свою жену.
— И напрасно, пожалуй, — сказал я и повесил трубку.
Я поехал в банк.
— Садись, Стив, — пригласил меня Эрни. — У нас мало времени, так что давай сразу же перейдем к делу. Все, что я могу себе позволить, это превысить счет на пять тысяч. Устроит тебя?
— А нельзя ли на десять, Эрни? У меня тяжелое положение.
— К сожалению, нет. Мне и так стоило больших трудов добиться для тебя этих пяти. Ты же знаешь, банк не мой: надо мной еще три директора.
— Тогда не мог бы я заложить дом?
— Нет, у тебя на нем и так черт знает какая ипотека… где там, это безнадежно.
Я попытался улыбнуться:
— Ну, ничего не попишешь, беру эти пять, и большое тебе спасибо.
— Извини, что я больше не мог сделать для тебя. Мать Линды серьезно больна?
— Боюсь, что да.
Он сочувственно улыбнулся, а мне вдруг подумалось, не воровка ли его жена Марта, которая наверняка делает покупки в этом же универмаге. Придя в редакцию, я поздоровался с Джули, сидевшей за коммутатором. Она сообщила, что Джин до сих пор не пришла. Я ответил, что знаю, и прошел в свой кабинет. Мне оставалось надеяться только на Веббера. Если он подведет, придется идти к Мейеру и брать взаймы под шестьдесят процентов. Веббер позвонил, когда я просматривал почту.
— Вышла дурацкая история, — сказал он голосом бывшего копа. — Вчера ночью кто-то забрался в наш офис и унес несколько папок, в одной из них было досье на Горди.
Я так судорожно стиснул трубку, что у меня побелели суставы пальцев.
— Вы не можете вспомнить, что там, в этом досье?
— Послушайте, у нас пятнадцать тысяч конфиденциальных досье. Джек Уэлш собирал материалы на Горди восемь месяцев назад, а месяц назад уволился. Я читаю досье только в случае необходимости.
Не прозвучала ли в его голосе нотка фальши?
— А где сейчас Уэлш?
— Вот уж этого я не знаю. Работник он никудышный, и мы с радостью избавились от него. И вообще, чего вы так интересуетесь Горди? Зачем он вам понадобился?
— Что думает о краже полиция?
Он хрипло рассмеялся:
— Я о ней не заявил. Копы меня не любят, да и что толку. Тут сработал профессионал, а против них полиция вообще ничего не стоит.
— Но зачем понадобилось красть папки?
Он помолчал, потом снова заговорил:
