— Все не так просто, Джин. Я попал в скверную историю. Объяснить все сейчас не могу, так как дело касается не только меня. Слушайте, Уолли подождет, бросайте все дела и идите домой. Мне нужно спокойно подумать, а стук машинки меня отвлекает. Вы сделаете это для меня?
— Вы уже ужинали?
— Господи! Да я и думать о еде не могу. Мне нужно только кое о чем поразмыслить.
Она встала:
— Тогда поедем поужинаем, я проголодалась. Потом вы можете вернуться и думать сколько угодно.
Я должен был признать, что это разумное предложение. Мои нервы так разыгрались, что я все равно не мог четко мыслить. Надо немного успокоиться. Впервые с того момента, как я женился, я поведу ужинать не Линду, а другую женщину.
— Вы умница… хорошо, поедем, но куда?
— К Луиджи. — Она погасила настольную лампу. — Вы подождете меня несколько минут?
Я вернулся к себе в кабинет и в ожидании закурил сигарету. В голове было пусто. Я радовался, что не останусь в одиночестве, а о Линде с заплывшим глазом старался не думать. Вошла Джин, надевая на ходу легкий плащ:
— Пошли, возьмем мою машину.
Она усадила меня в «порше», который получила от Чендлера в качестве поощрительного подарка, когда переходила от него ко мне.
Движение на улицах было оживленным, и припарковать машину оказалось целой проблемой. Я понял, какое бремя сняла с меня Джин, избавив от необходимости крутиться на моем большом «мерседесе».
В течение нескольких минут мы нашли место для стоянки и прошли в маленький ресторанчик Луиджи. Я никогда не был в этом заведении. Не знаю почему, но Джин, судя по всему, была здесь частым гостем.
В этот час посетителей было немного, всего три парочки, все незнакомые мне люди. Пухлый Луиджи поцеловал Джин кончики пальцев, поклонился и провел к столику в конце зала.
— Можно заказывать? — спросила Джин, когда мы уселись.
— Мне совсем не хочется есть.
Я чувствовал себя таким разбитым, что при мысли о еде меня замутило. Луиджи стоял возле нас, как статуя. Его черные глазки походили на маслины.
— Мы возьмем устриц, Луиджи, больших устриц и «шабли».
Она сделала правильный выбор. Устрицы, пожалуй, были единственным, что я мог проглотить.
Луиджи с достоинством отошел.
— Это из-за Горди, правда? — Она смотрела мне прямо в глаза.
Ее слова застали меня врасплох, секунду я колебался, потом кивнул.
— Вас шантажируют?
— Как вы догадались?
— Это было нетрудно. Уолли проводил кое-какое расследование, и я перепечатывала его заметки. Когда Горди прошел к вам, я сразу все поняла.
