«Успокойся же наконец. Эта кукла не следит за мной. Не преследует меня и не следит за мной».
Мама кладёт руки мне на плечи:
– Тесса, ты что-то неважно выглядишь. С тобой всё нормально?
– Не знаю. А что у вас случилось, пока меня не было?
Мама окидывает комнату взглядом и громко вздыхает:
– Ничего особенного. Просто я наконец разобрала последнюю коробку в гараже, но так и не нашла своих красок. Не знаю, куда они могли запропаститься!
– Так я же нашла их! – вскрикиваю я. – Чуть раньше, прямо возле моей кровати.
Я смотрю в сторону барной стойки. Именно на ней я оставила маме записку, перед тем как отправиться в библиотеку с Эндрю и Ниной. Стойка пуста.
– Я оставляла тебе записку. Вон там, на стойке. Я написала, что нашла их и что они в моей комнате. Разве ты её не видела?
Мама поворачивается в том направлении, куда указывает мой палец, и недоумённо смотрит на пустую стойку:
– Я здесь сегодня торчу весь день и не видела никакой записки. Она какая была, маленькая? Ну, может, её сдуло на пол, когда кто-нибудь входил в комнату?
Меня опять начинает подташнивать.
– Да это был просто клочок бумаги для эскизов…
Мама от удивления раскрывает рот:
– Бумага довольно плотная. Она не могла просто так исчезнуть.
Она оборачивается к Джону:
– Милый, ты видел листочек?
Джон поднимает куклу и усаживает её. Жуткий деревянный рот Рено открывается в беззвучном вопле и внезапно захлопывается. От этого гулкого стука деревяшки о деревяшку я едва не подпрыгиваю. Поднеся Рено поближе к своему уху, мой маленький братик делает вид, что прислушивается. Будто кукла что-то ему сейчас рассказывает.
Внезапно глаза Джона округляются.
– Я его не видел. Но, думаю, видел Рено…
Мама смотрит на меня, потом опять на Джона. Она подходит к сыну и шутливо взъерошивает ему волосы.
– Ну хорошо, мой маленький. А Рено не сказал тебе, что, может, это он взял листочек?
Голова Рено медленно поворачивается к маме. Джон что-то еле слышно бормочет, и голова куклы, щёлкнув, впивается в меня своими глазами-бусинками. Я отвожу взгляд, не в силах сдержать охватившую меня дрожь.
– Рено его не трогал, – произносит Джон, и на его губах появляется едва заметная зловещая улыбка. – Листок забрал призрак…
Я шарахаюсь прочь от Рено. Всё моё тело пропитывает ужас, и мне с трудом удаётся удержаться от того, чтобы не схватить один из наших кухонных ножей – тот, что побольше, – и не вонзить его в проклятую куклу. Я растерянно смотрю на маму, чувствуя, как жутко вспотели ладони. Мама же, вместо того чтобы закричать или превратить Рено в пылающий факел с помощью газовой горелки, лишь усмехается:
