Призраки прошлого | страница 5



От избытка кислорода закружилась голова, перед глазами заплясали мушки. Несчастный едва не разжал руки, ощущая бессилие. Отчаянье захлестнуло его с головой. Спасение так близко – и так бесконечно далеко. Жалкие четыре метра казались длинными, как жизнь.

«Не хочу умирать. Не хочу. Не хочу!»

– Не хочу! – хриплый крик отразился от стен, закружился и устремился вверх, а следом за ним в последнем отчаянном порыве – человек.

Две ступеньки. Одна. Слишком узкая решетка вентшахты. Не пролезть, не сорвать. Все тщетно. Все кончено.

Выживший с усилием протиснул голову между прутьями решетки, надорвав ухо до крови, и карабкался дальше, обдирая обожженную кожу.

Рассудок мутился, и в какой-то момент узник подземелий перестал понимать, где он находится, что делает. Дергался вперед, сопровождая каждое движение криком боли, еще и еще, боясь потерять сознание до того, как окажется на свободе. Так близко. Рывок – и он рухнул в сугроб, проваливаясь в спасительное черное небытие.

Глава 1

Расплата

Он бредил, его мучил жар, и одновременно было очень холодно. На короткие мгновения человек выныривал из темного омута, пытался приподняться, но силы его покидали, и он снова с головой уходил в тяжкие видения.

Его звали Дмитрий, это он точно помнил. А еще память услужливо подсовывала: «Номер триста четырнадцать! Встать! Лицом к стене, руки за голову!» Цифра раскаленным клеймом врезалась в сознание – забыть свое имя, забыть, кто он есть и зачем живет, но порядковый номер помнить. Забудешь, отвлечешься – и кара настигнет незамедлительно. Сквозь сон, сквозь помутившийся рассудок – номер триста четырнадцать.

Дым из вентшахты уже почти не шел. Бункер теплоцентрали догорел, разрушенный до основания, а вместе с ним – его жители. Добрые и злые, преступники и жертвы – очищающий огонь не пожалел ни младенцев, ни стариков.

А на поверхности, в снегу, умирал последний человек этого города. Юноша, на вид не старше двадцати лет. Умное, некогда симпатичное лицо было обезображено волдырями и покрыто коркой спекшейся крови, светлые волосы обгорели и превратились в торчащий неровный ежик. Руки с тонкими изящными пальцами никогда не знали тяжелой работы, но на них отчетливо проглядывались следы недавних истязаний, ногти были обломаны до мяса. Одежда была покрыта дырами и подпалинами, на пришитом куске ткани отчетливо виднелась цифра, написанная перманентным маркером: 314. Ядовитый радиоактивный снег таял, стекал по щекам, оставляя на покрытом гарью и пылью лице светлые полосы. Несчастный был еще жив.