По предплечьям и вправду струились мелкие сиреневые язычки. Рыцарь сжал зубы, встряхнув руками. Но и теперь пламя пропало не сразу.
Дышать было все ещё тяжело. В штанах горело демоново пекло. Дайрен почти ненавидел себя за то, что выпустил из рук девушку. За то, что перестал целовать ее губы, чувствовать упругую грудь и бедра, жавшиеся к нему с таким наивным желанием.
Но это было правильно.
Щеки феи горели, она нервно дышала, от чего грудь быстро поднималась и опускалась. Она тоже не понимала, почему он так резко отстранился.
— Печать Уин-Даше блокирует наши эмоции, — глухо ответил рыцарь, отклонив голову и демонстрируя феечке мускулистую шею с татуировкой скорпиона.
Отошел к камину, стараясь вовсе не смотреть на девушку.
— Но во время секса, прелюдии, эротической игры… внутренняя сила высвобождается, на некоторое время ослабляя печать.
Арилейна молчала. Он слышал ее беспокойное дыхание, медленно приходящее в норму.
"Проклятье, женщина, замолчи… Не будь такой громкой.
Пожалуйста…"
Она до сих пор была в нем. Стучала у него в висках.
— Значит… — сказала она тихо. — Когда ты занимаешься… этим, твои эмоции возвращаются?
— Ценное наблюдение, — то ли ответил, то ли огрызнулся рыцарь.
Арилейна не обратила внимание.
Зря не обратила.
По ее лицу скользили тени, сменяя друг друга. Словно она о чем-то напряжённо размышляла. Делала выводы.
Но какие здесь могут быть выводы? Разве не ясно, что каждый рыцарь мрака едва ли не с рождения зависим? От любой ситуации, в которой можно уловить эротизм или сексуальный поддекст. Потому что без них он лишь пустая, наполненная агрессией и ядом, оболочка. Безупречный сосуд для магии, лишенный любых положительных эмоций и созданный с одной единственной целью.
Дайрен встряхнул головой и отвернулся. Не стоило утяжелять момент. А взгляд феи, в котором вдруг промелькнуло нечто похожее на понимание, не способствовал облегчению. Он только раздражал. Рождал под ребрами что-то шершавое и колючее, царапающее изнутри.
Чтобы как-то отвлечься, Дайрен посмотрел на книгу, которую принес сюда вместе с бесчувственной девушкой.
— "Царство фей. Завоевание и гибель"? — спросил он, приподняв бровь.
— А? Что? — не сразу поняла Арилейна.
Потом серебристые глаза проследили за его взглядом, и она ответила:
— Да. Хотела узнать, как… все произошло.
На лице не промелькнуло ни одной эмоции из тех, на которые можно было бы рассчитывать. Ни расстройства, ни тоски, ни грусти.
Фея прекрасно держала себя в руках.
