Сердце остановилось, а кровь мгновенно забурлила. От того места, где Дайрен касался меня, в тело били молнии.
Удар в висках.
Ещё один.
Еле слышный выдох.
Дайрен моргнул, и с глаз словно упала пелена. Он тут же нахмурился и опустил руку.
— Ты не расскажешь им обо мне?.. — спросила я, отстраненно слушая, как с новой силой забилось мое сердце.
— Я подумаю, — прохладно ответил мужчина и расцепил кольцо рук, которым почти припечатывал меня к стене.
— Отпусти, — выдохнула я, схватив его за руку.
В этот момент я попыталась вложить в голос немного эфира. Совсем каплю. Ровно столько, сколько мне было доступно без предварительной подготовки.
Говорят, когда-то феи умели очаровывать людей. Это было мягкое волшебство. Почти не затрагивающее волю, в отличии от колдовства фурий. Именно на эту силу я рассчитывала, придя сюда.
Мужчина просто должен был испытать ко мне немного симпатии. Может, жалости.
Но в кристальных глазах Дайрена вспыхнуло лишь раздражение.
— С какой стати? — почти прорычал он, глядя, как я держусь за него.
К сожалению, я слишком редко имела возможность потренироваться в этом искусстве.
— Чего ты хочешь? Скажи, — попросила я, чувствуя, что горло опять сдавило.
Нет, я не поддамся страху. Уже поздно.
Дайрен скривился.
— Как быстро ты испортила игру. Ладно, пойдем, — он резко развернул меня и вывел из-под лестницы. — С этого дня ты будешь жить у меня. Пока мне не надоест с тобой играть.
— А потом? — воскликнула я, едва поспевая за ним.
Первый рыцарь повернул голову и мрачно усмехнулся.
— Потом я отдам тебя царице. Может, ещё успеешь повидаться с братом.
Я закрыла лицо рукой, на короткое мгновение позволяя себе слабость. Нет, он не увидит моих слез. Тем более, что у меня их нет. Высохли вместе со смертью всего народа.
Если Дайрен не рассказал обо мне царице прямо сейчас, значит, у него есть на меня какие-то планы. И, клянусь Флорой, нашей мертвой богиней, что я сумею ими воспользоваться.
Через минуту мы уже вышли из дворца. На одной из дорожек стоял высокий черный экипаж с металлическими опорами и соединительными элементами. Огромные колеса были вычищены от грязи, а по обеим сторонам от козел на крыше висели мрачные прямоугольные фонари. За прозрачными стеклами горел огонь, а кучер уже взялся за поводья, словно только и ждал прихода хозяина.
Но самым удивительным было другое. Вместо лошадей в упряжке стояли две огромных мантикоры. Их гладкая, змеиная кожа блестела медью. Спиралевидный хвост с жалом опасно покачивался в воздухе. А круглые глаза с вертикальными зрачками смотрели с голодной злостью.
