— А ты думаешь, я мог позволить им увести тебя? — приподнял бровь он, отбрасывая полотенце и оставаясь в одном — на бедрах. — Ты думаешь, я шутил, когда сказал, что теперь ты полностью принадлежишь мне?
В этот раз улыбки на губах не было. Голубой взгляд стал еще более холодным, пронизывающим до костей, но одновременно будоражащим кровь. Не знаю, как у него это получалось, но я вздрагивала только от одного этого острого, как лезвие, внимания.
— Но что теперь будет с твоим званием? Что скажет царица, когда узнает о случившемся?
Честно говоря, я до сих пор не понимала, почему в особняк еще не нагрянули другие рыцари.
— Ничего, — спокойно ответил мужчина. — Свидетелей не было, я проверял. В садах Медуз были только мы одни. Никто не узнает, что рыцарей и Артанию убил я.
Голос Дайрена почти хрустел от морозной стужи. Я видела, что он ни о чем не жалел. А жалела ли я, что из-за меня ему пришлось убить четырех человек?..
От этого вопроса липкая дрожь скользнула по позвоночнику. Все прошедшие дни я старалась не думать об этом. Гнала от себя дурные воспоминания, чтобы багряные пятна не всплывали перед глазами. И вот теперь пришло время понять, что на самом деле даже ледяная жестокость первого рыцаря мрака не могла изменить мое отношение к нему. Напротив, теперь мне казалось, что я стала больше чувствовать его. Больше понимать.
— И тебе не жаль Артанию? — спросила я, пытаясь разглядеть на его лице чуть больше, чем он позволял. — Ведь она была…
— Не задавай вопросов, на которые не захочешь услышать ответ, — отрезал он, не сводя с меня глаз.
Я глубоко вздохнула и вдруг накрыла его ладонь своей. Дайрен вздрогнул, словно не ожидал, что после его откровений я захочу сделать это.
Да, он убил их. Но убил ради меня. И едва не погиб сам.
Да, он говорил, что ему плевать, потому что у рыцарей мрака нет чувств. А каменное сердце их покрыто коркой льда. Но я видела, как под этой коркой стучит и пытается вырваться что-то жгучее и болезненное, но горячее, как огонь.
— Мне не составило бы труда сбежать, Дайрен, — возразила я. — Ты знаешь об этом? Каждую секунду, что мы провели в том саду, у меня на пальцах горел эфир. Я могла засиять в любой момент. И все остались бы… здоровы.
— И больше я бы тебя никогда не увидел, так? — прищурился мужчина, и голубые радужки сверкнули темным огнем. — Ты же помнишь, что я обещал сделать с тобой, если попробуешь сбежать из особняка?
— Но я не собиралась сбегать, Дайрен, — ответила спокойно. Его угрозы уже не могли меня напугать. Не после того, как он спас мои фейские крылышки второй раз. — Я хотела узнать о судьбе брата.
