— Он не спрашивал. А я подумал: это тебе решать, стоит ли сообщать о ней Крипосу.
— Мм… Вот, значит, как.
— Ну а раз ты тоже не упомянул о ней, значит и не стоит, так тому и быть.
— Ты скрыл это, чтобы ни Крипос, ни другие мне не мешали, потому что догадался, что я сам планирую выследить Финне, да?
— Что-то я не пойму, Харри, о чем ты толкуешь: какая-то фотоловушка, Финне. Давай лучше вообще об этом забудем.
— Спасибо, дружище. Скажи, а тебе что-нибудь известно о Руаре Боре?
— О Боре? Только то, что он начальник организации, где работала Ракель. Что-то связанное с правами человека, да?
— Норвежский национальный институт по защите прав человека.
— Точно. Это Бор забеспокоился, когда Ракель не вышла на работу, и позвонил в полицию.
— Ясно.
Тут входная дверь начала открываться, Харри взглянул на нее и моментально позабыл, о чем еще хотел спросить Бьёрна. Так вот почему женщина возле церкви показалась ему знакомой. Кайя Сульнес! Она стояла спиной к нему и разговаривала с Бором, осторожно осматриваясь. Она не слишком изменилась. Лицо с высокими скулами, четкая линия бровей цвета воронова крыла над почти по-детски большими зелеными глазами, медового цвета волосы, полные губы немного широкого рта. Наконец она отыскала взглядом Харри и просветлела.
— Кайя! — тут же выкрикнул Гуннар Хаген. — Иди к нам! — И начальник полиции выдвинул стул.
Женщина у двери улыбнулась Хагену и жестом дала понять, что сначала должна поговорить с Харри.
Кожа на ее руке была такой же мягкой, какой он ее помнил.
— Мои соболезнования, Харри. Я мысленно с тобой.
И голос такой же.
— Значит, ты вернулась, — произнес Харри.
— Да, ненадолго.
— Мм… — Он думал, что бы еще сказать, но так и не придумал.
Она опустила легкую как перышко ладонь на его руку:
— Позаботься о своих близких, а я пока поговорю с Гуннаром и остальными.
Олег наклонился к нему:
— Кто это? Помимо того, что коллега?
— Долгая история.
— Я понял. А если вкратце?
Харри отпил кофе.
— Однажды я позволил этой женщине уйти, отдав предпочтение твоей матери.
К трем часам почти все гости разошлись. Наконец и Эйстейн встал и удалился, на прощание неверно процитировав Боба Дилана. Харри и Кайя остались вдвоем.
Она придвинула к нему стул и спросила:
— Тебе сегодня не надо идти на работу?
— Нет. И завтра тоже. Я отстранен вплоть до особого распоряжения. А тебе?
— Я в листе ожидания Красного Креста. То есть я получаю зарплату, но в данное время нахожусь здесь, дома, и жду, не вспыхнет ли где-нибудь в мире очередной вооруженный конфликт.
