«Смотри-смотри, – зло думала Калея, – запомнить все равно не удастся. Они прикрыты куполом забытья».
Главная конкурентка Калеи за приз Королевы Моды расхаживала вдоль манекенов, как дракон, допущенный в золотую пещеру, – капала невидимыми слюнями на светящийся шелк, на перламутровый жемчуг, на алмазный крой юбок.
– Нравится? – фыркнула хозяйка.
Линея, всегда выбирающая образ роскошной блондинки, не стала прикидываться.
– Нравится. Они… шикарны.
– Я тоже так думаю.
Если бы ни нужда, Калея никогда не допустила бы в свою «сокровищницу» конкурентку, но вхожая на любой Этаж Астрея Линея имела множество друзей – сотни, если не тысячи. А это именно то, что сейчас нужно.
– С ними я легко могу взять титул этого года.
– Возможно. Но не следующий. Не знаю, зачем ты меня сюда позвала, но у меня, знаешь ли, тоже есть пара тузов в рукаве.
Нет, она вовсе не накручивала себе цену – может, блондинистая, но далеко не глупая и не бесталанная, Линея создавала совсем не плохие наряды, и вместе с Калеей они бились за одно и то же – фотосессию в журнале «Блики». А «Блики» – это пропускной билет нарядов наверх, это слава и призвание, новый уровень возможностей творения, равно как и досрочное освобождение от наказания. Последнее совершенно не точно, но возможно.
– Так зачем я здесь? – Линея не желала долго находиться там, где чувствовала себя проигравшей. – Просто похвасталась?
– Нет, – прищуренные глаза Калеи рассматривали пышногрудую даму в белом платье, – я хочу предложить тебе сделку.
– Сделку? Какую?
– Довольно простую и для тебя выгодную – я уступлю тебе титул и фотосессию в «Бликах», если ты кое-что для меня сделаешь.
– Что именно?
Линея не смогла скрыть мелькнувшей во взгляде заинтересованности.
– Собери мне сто вот таких.
И на протянутой ладони мигнула тусклым боком маленькая выпуклая монета.
– Серебряник Крониса? Зачем тебе деньги? Пустышки.
– Пустышки. Вот и напрягись. И тогда «Блики» твои.
– Сто, говоришь? – Линея напряглась – азартная, принявшая бой. – Без проблем. Когда они тебе нужны?
– Чем раньше, тем лучше.
Прощай, фотосессия, прощайте, слава и лицо Калеи на обложке.
Черт с ними. Придет еще ее время – на то и вечность.
– Не понимаю, зачем тебе такая ерунда, но я добуду их тебе завтра к обеду. Устроит?
– Дерзай.
– И помни – ты обещала.
– Принесешь монеты – вспомню.
Линея покинула чужое жилище довольная, словно заглотившая на обед десятерых мышей, лоснящаяся кобра.
Калея проводила гостью хмурым взглядом, дождалась, пока наверху щелкнет дверной замок, после вздохнула и вновь коснулась дорогого бисера.
