Джинни договорила, но на другом конце линии молчали.
– Боже! – через минуту выдохнула Бекки. Джинни предположила, что ее потрясла беда Блу. – Не могу поверить, что ты в это ввязалась. Теперь ты решила посрамить Церковь? Откуда ты знаешь, что он тебя не обманывает?
Бекки не поверила ни единому слову. Среди справедливых обвинений попадались и лживые, уничтожавшие репутации честных святых отцов. Такова была оборотная сторона медали. Но Джинни точно знала, что это не тот случай. Она не ставила под сомнение ни одного слова Блу. Его страдания были слишком реальными.
– Я полностью уверена в его правдивости, – спокойно ответила Джинни.
– Ты можешь ошибаться. Многие дети врут на эти темы. Напрасно ты в это встряла. Он не твой ребенок, ты его едва знаешь – и замахиваешься на католическую церковь! Ты что, перестала верить в Бога? Да что с тобой?!
Джинни не верила своим ушам. Это говорит ей родная сестра?
– Верю, конечно. В Бога, а не в попов, злоупотребляющих саном и домогающихся, даже насилующих маленьких мальчиков. Будем смотреть правде в глаза. Кто его поддержит, если не я? У него больше никого нет, Бекки: ни родителей, ни взрослого, который бы его опекал, родная тетка видеть его не желает, у нее самой трое детей в однокомнатной квартире и дружок, который ее колотит. Ты не понимаешь, что это за среда, и тебе на это наплевать, а мне нет. – Джинни возмутила реакция сестры. Та и так была противницей всего, что было дорого Джинни: ее правозащитной работы, Блу, теперь – их борьбы со священником, пытавшимся его развратить.
– Ты что, Жанна д’Арк? Бороться против Церкви, в вере, в которой мы выросли, кощунственно и аморально. Не верю, что ты на это пойдешь. Слава богу, что папа этого уже не узнает!
Их отец всю жизнь посещал по воскресеньям церковную службу, как и мать. В детстве они тоже ходили в церковь. Сейчас Бекки и Алан бывали там только время от времени, но брали с собой детей. Назвать их верующим католиками было нельзя. Но Бекки решила, что ее долг – вступиться за отца Тедди Грэма, хотя это он осквернил святость Церкви, а не Джинни, защищавшая Блу и требовавшая для него возмездия.
– Не могу поверить, что ты говоришь все это серьезно! – не унималась Бекки. – Возьмись за ум. – Она не просто не верила сестре, а категорически, гневно ее осуждала.
– Может, мне посоветовать Блу забыть, что его домогались, сказать, что это ерунда, что поп – хороший человек? Ему место в тюрьме! Уверена, он приставал не только к Блу. Я сама на прошлой неделе видела, как он вел куда-то очередного мальчишку.
