— И единственный?
Беатрис улыбнулась ему в ответ:
— Лучше скажите спасибо Жюльетте. Невероятная девочка! Это же она откопала рецепт мадам Суареш, и я предпочитаю не знать, где и как. Если уж ей что-то втемяшится в голову… как и вам, впрочем. Она считает, что в смерти нашей консьержки виноват кот мадам Берже, который бродил возле мусорных баков в поисках мышей. И мадам Суареш испугалась, увидев во мраке его горящие глаза. Что и спровоцировало сердечный приступ. Как ни крути, темная история. Ну, зато мы с вами подружились в этом году! Как подумаю, что, не будь этой катавасии с домом престарелых, совершенно противозаконной, к слову сказать, вы бы никогда со мной не заговорили…
— То есть как совершенно противозаконной? Марион что, не могла меня отправить туда насильно? Вот нахалка!
— Забудем, Фердинан. Вы хорошо сделали, что открылись немного окружающему миру, в частности Жюльетте. Девочка очень к вам привязалась.
— Не слишком, я надеюсь. Потому что если это так, то она огорчится, узнав о моем отъезде.
— Каком отъезде? Боже мой! Куда?
— В Сингапур.
— Ого… далеко! Но это ваше решение, и я полагаю, вы взвесили все за и против. Мужественный поступок! Нам с Жюльеттой будет вас ужасно не хватать.
— У меня нет ни малейшего желания покидать свою квартиру и некоторых знакомых, но меня об этом попросила Марион. Она сказала: «Мы твоя семья», и, видимо, она права…
Глава 37
Элементарно, Ватсон!
Сидя в кресле у окна, Фердинан смотрел, как голые деревья постепенно укутываются белым пушистым снегом. В лучах солнца переливались и сверкали льдинки на ветвях. Сегодня Рождество. Накануне вечером он остался дома и думал сначала о Беатрис, которая сидела с внуками за праздничным столом, потом о Жюльетте. Она хоть и не верит уже в Деда Мороза, но наверняка обрадуется, обнаружив по возвращении его рождественский подарок — подписку на журнал «Новый детектив» в награду за блестящее раскрытие дела мадам Суареш. Ему не терпится увидеть ее реакцию. Потом мысли Фердинана обратились к другой женщине — к Мадлен. Он вспомнил ее дрожащий детский голосок, смешливость, умение удивляться самым обычным вещам и внимательный взгляд, ищущий одобрения. А главное, ее руку с тончайшей нежной кожей, небрежно лежавшую на его руке всего мгновение — и целую вечность. Ах, Мадлен!
Фердинан перебирает в памяти редкие минуты, проведенные с ней, и изобретает более удачные ответы. И даже воображает их будущие беседы. «Недавно вышел новый фильм. Все очень хорошо о нем отзываются. Вам бы не хотелось его посмотреть?»
