— У меня троечка, но с шестерочными делами! — горделиво проговорил он.
— Ясно, — пробормотал я.
Хозяйка пристально смотрела на меня, подозревая во мне чужака.
— Давай закусывай — живем не бедно! — хозяин широким жестом обвел стол.
Закуска как-то не шла.
— А можно мне... это? — я стыдливо кивнул в сторону.
— Да ты что... здесь? — изумленно проговорил он.
— А... нельзя? Ну извини!
Покончив с этим визитом, я подошел в коридоре к администратору.
— А ключ... от сто шестнадцатого... не у вас? — спросил я.
— Ваш друг закрылся изнутри, видимо, никого не хочет видеть! — с тонкой усмешкой проговорил администратор. — Кстати, вашего друга (он сумел произнести эти слова с презрением и в мой адрес, и в его) дожидается тут какой-то товарищ (снова презрение), однако на стук и телефонные звонки ваш приятель не реагирует. Может быть, он вас устроит? — еще более пренебрежительно кивнул на меня администратор, обращаясь к гостю.
Со скамеечки поднялся мешковатый бородатый мужик.
— Синякова, — ткнув мне руку, пробормотал он. — Главный режиссер театра драмы и комедии.
— Очень приятно, — пробормотал я. Не скрою, меня изумило, что он назвался женской фамилией. Я подумал, что ослышался, но после оказалось, что нет.
— Разумеется, — заговорил администратор, подходя с ключом, — у нас имеется возможность открыть номер своими средствами, но — раз уж вы пришли...
— Разумеется... извините... подождите здесь! — Я взял у администратора ключ, открыл, просунулся в узкую щель... мало ли что там?
В номере было пусто, на постели были видны следы борьбы... за занавеской — я задрожал — темнел какой-то силуэт.
— Эй... кто там? — выговорил я.
— Это ты, что ли? — прохрипел голос, и высунулась Лехина башка.
— Ну ты даешь! — с облегчением опускаясь в кресло, проговорил я. — Чего прячешься-то — выходи!
— Не могу! — заикаясь, проговорил он. — Я голый! Эта... дождалась, пока я впал в забытье, и всю одежду увела, даже белье! Неужто Геха ее подослал? Ну друг! Хорошо, что хоть шапка цела! — он внезапно захихикал. — Откуда ей знать, что в такой лабуде такие деньги! Умен! — Леха погладил себя по шапке. — Отцепи меня, не могу больше! — свободолюбиво воскликнул Леха.
Я отцепил. Кутаясь в занавеску, как Цезарь в тогу, Леха пошел по номеру.
— Жалко, шмоток больше не захватил! — воскликнул Леха.
— Тебя там главный режиссер театра ждет, — проговорил я.
— Мужик, баба? — испуганно вскрикнул Леха.
На всякий случай я промолчал.
— Зови! — произнес Леха, перекидывая лишнюю материю через плечо.
