Это, братцы, тяжкий труд:
Столько лошадиных сил —
А я одних их подкосил!
Посади своих друзей.
Мчись в театр и в музей,
Но — забудешь про ОРУД —
Тут права и отберут!
Где орудует ОРУД,
Там сигналы не орут,
Не бывает катастроф
И любой всегда здоров!
Прочла Лада Гвидоновна. Говорит:
— Но вы-то понимаете, что это бред?
— Понимаем!
— Впрочем, — плечами пожала, — если композитор напишет приличную музыку, может, песня и пойдет. Тема нужная.
— А какой композитор?
— Ну, маститый, надо думать, сотрудничать с вами пока не будет?
— Все ясно!
Вышли мы на улицу. Дзыня говорит:
— Знаю я одного композитора! На последнем конкурсе я симфонией его дирижировал... Полный провал! Думаю, он нам подойдет.
Приехали к нему, какая-то женщина — то ли жена, то ли мать, а может, дочь? — говорит:
— Он в Пупышеве сейчас, там у них творческий семина-ар!
— Ясно!
Стали спорить с Дзынею, кому ехать.
— Ты Жилин, — говорю. — Ты и поезжай!
— Ты перепутал все! — говорит. — Ты Жилин!
На спичках в конце концов загадали — выпало, конечно, мне ехать!
Сначала я не хотел пахучий портфель свой брать, потом вдруг жалко как-то стало его — пусть хоть воздухом свежим подышит, погуляет!
Пока ехал я туда, волновался: все-таки Пупышево, элегантное место, Дом творчества!
Но, к счастью, все значительно проще оказалось: домик стоит на краю болота, поднимается холодный туман.
И все.
Зашел я внутрь, по тускло освещенным коридорам походил... никого!
Потом вдруг запахи почуял... Столовая.
Вхожу — официантка мне грубо говорит:
— Ну что? Долго еще по одному будете тащиться? Через десять минут ухожу, кто не успел — пусть голодный ходит... Вы что заказывали?
Что я заказывал? Довольно трудный вообще вопрос.
— Сырники или морковную запеканку?
Прям даже и не знаю, что предпочесть!
—А мяса нельзя?
Посмотрела на меня.
— Ишь! Мяса!.. Один хоть нормальным человеком оказался!
Приволокла мне мяса. Большая удача! Подходит ко мне распорядитель с блокнотом.
— Сердыбаев? — говорит.
— ...Сердыбаев!
— Только что приехал?
— Да.
— Ну — как там у вас в Туркмении с погодой?
— Чудесно.
— С кем будете жить? — Прям, думаю, даже так?
Определился в шестой номер, где как раз нужный мне композитор жил. Вхожу — довольно молодой еще парень, сидит, кипятит кипятильничком в кружке кипяток.
— Ты что? — говорю. — Ужин же как раз идет? В темпе!.. Ну, пойдем!
Привел я его в столовую, говорю:
— Уж накормите его, прошу!
После ужина композитор мне говорит:
— Может быть, сходим тут неподалеку в театральный Дом творчества?
