Знаменитый Дом культуры, где лет сорок назад на танцах я познал силу секса, теперь целиком отдан другой силе: весь фасад клуба увешан афишами магов и волшебников, академиков каких-то таинственных академий — и каждый из них наперебой предлагает избавить нас от жизни, погрузить в другие измерения, в другие эпохи, немного подчистить тебя в предыдущих воплощениях и тем избавить тебя от страдании и от усилий в наши дни. Отменить страдания и усилия, навести общий паралич — единственное, что они могут — хорошо, что не все население верит в них. Но верит довольно большая часть: стайки людей с горящим взором, покончив с современностью, идут к магам. Особенно много женщин, и особенно жалко их... Оказывается для того, чтобы тебя любили мужчины, вовсе не обязательно быть красивой, сексуальной, энергичной — достаточно прийти к магу, бывшему парикмахеру или ветеринару, и он, пошуровав руками возле твоей головы, снимет с тебя «венец безбрачия» — и мужики пойдут косяком. Можно плохо работать, не знать свою профессию и не учиться ей, напропалую хамить, а потом сходить к магу, и карьера твоя, без всяких усилий с твоей стороны, пойдет в гору. Человек как бы избавляется от личной ответственности — все дело в том, что ему «звезды насияли», а маги наворожили. И так-то у нас много неудачников, а маги еще плодят их, добавляя неудачникам качество, которое сделает их уж точно невыносимыми, — самоуверенность, многозначительность, надежду на помощь «высших сил». Ты лучше попробуй аккуратно постричься — это поможет тебе в делах гораздо лучше. Но такой «простецкий» совет мистики встретят снисходительной улыбкой — «ауру» надо причесывать, а не волосы... гляжу я на них: недолго им осталось. Власть укрепит себя, скует новую идеологию — и мистики исчезнут так же таинственно, как и появились. А в том ДК снова откроют танцы, и молодые будут выбирать себе партнерш, не спрашивая их гороскопов.
В молодости у меня был друг, вернее, сокурсник, обладавший уникальным, а впрочем, не таким уж уникальным талантом.
Он входил в незнакомую компанию, произносил пару фраз — и через минуту его уже били.
— Как ты нашел нас?
— По запаху!
И понеслось!
— Ну как же ты так? — в очередной раз вытаскивая его, огорчался я.
— Конечно — правду никто не любит! — сплевывая кровь (или зубы), гордо произносил он, явно считая, что служит чему-то высокому.
В последние годы я нетерпеливо ждал появления его в роли боевитого журналиста или бесстрашного депутата... причем неизвестно, с какой стороны... какая разница? Но не дождался, увы. Почему-то близкие знакомые никогда не становятся знаменитостями. Но дело его живет!
