Что интересно, без «идейности» и даже классовости и тут не обошлось — без этого вообще ничего не бывает. Если раньше, при тоталитаризме, литература была все же уделом интеллигенции, и общий тон книг, особенно в последние десятилетия, часто был насмешливый, снобистский, интеллигентный, то сразу после «раскрепощения общества», о чем интеллигенция так мечтала, ей-то как раз и пришла хана. Найти на прилавках серьезную, умную и даже просто ироничную книгу стало невозможно — за ними надо было идти в какие-то тайные, заповедные места. Двоечники, уставшие от «высоколобой» литературы, которой их пичкали со школы (образ того-то, образ того-то), сейчас откровенно брали реванш, их время пришло. Читателей-двоечников оказалось значительно больше, чем отличников (долго мучивших своим интеллектом простых людей). Прошли времена, когда двоечникам и почитать-то было нечего. Теперь — бери любую книгу с лотка — и не ошибешься! То будет книга «для тебя» — все твои задавленные десятилетиями мечты и комплексы бушуют здесь. Да, новая и как бы сплошь занимательная литература не оказалась, увы, бесклассовой и безыдейной — но вышли вперед уже другие классы и другие идеи. История парадоксальна: при тоталитаризме фактически не было литературы, написанной со стороны государства, правоохранительных органов, столь дурной литературный тон даже и не мерещился. Теперь же, когда пришла свобода, и люди вроде бы вышли из-под охраны — оказалось, что популярнее всего писания разного рода «особистов», охранников, в общем, реакционеров, которых в прежние времена и близко в ряды писателей не подпускали — и даже среди активных читателей их не было. А теперь, при свободе, вдруг разного рода «менты» стали самыми популярными писателями, а их коллеги и почитатели составили читательскую аудиторию гораздо более широкую, и чуть было не сказал — более демократическую, чем при прежней литературе. Наша «пиррова победа» дала удивительные плоды.
Наша литература, прежде почти монолитная, раскололась на льдины. Элитная, «высоколобая» литература тоже имеет свою «льдинку», на которой теснятся немногочисленные, увы, авторы и читатели.
Эти льдины — льдина массовой литературы и льдинка литературы интеллектуальной — расходятся все дальше, причем и те, и другие старательно «отгребают» друг от друга. При этом теряют обе эти литературы, обкалываются по краям, сужаются, на каждой из льдин побеждают не умеренные, а максималисты. Развлекательная литература все активнее отрицает хоть малейшее «умничанье», оригинальность мысли, а тем более стиля. Высоколобая литература «усохла» еще сильней, в своей целомудренной гордости гневно отрицая все то, что хоть как-то может привлечь более широкого читателя. На этой льдинке установились законы, почти такие же узкие и обязательные, как на льдине коммерческой. Скажем, высоколобые презрительно смотрят даже на малейшую тень какой-либо занимательности, интриги, сюжета, считая все это невыносимой пошлостью. Странные тут законы, если вглядеться. «Разнополый секс?» Фи — это дешевка. «Однополый секс?» ...Пожалуй, это изысканно.
