Гага только плечами пожал.
— Как же в эту комнату попасть? — спрашиваю.
— А думаешь, надо попадать? — Гага спрашивает.
«Так, — думаю, — всё ясно! Гага новую загадку изобрёл, и непонятно, в общем-то, что можно ему возразить!»
— Так... — говорю. — А какие окна рядом с этим тёмным окном находятся?
— Со стороны твоей квартиры — крайнее окно вашей комнаты, со стороны моей квартиры — окно кочегара. Но я смотрел, и с той и другой стороны никакого продолжения дальше нет, стена.
— Какого кочегара?! Того?
— Ну, который в кочегарке сидит, — спокойно на это Гага говорит.
— Та-ак... значит, между нашими квартирами какая-то комната, вход в которую неизвестно откуда?
— Видимо, — Гага плечами пожал.
— И что же там происходит?
— Откуда я знаю? — Гага говорит.
— И что ж это за комната такая, неизвестно? — спрашиваю.
— Я расспрашивал осторожно старожилов нашего дома, — Гага говорит. — Никто из них даже не догадывается, что одно окно в нашем доме всегда тёмное.
— Значит, это ты первый заметил?
Гага плечами пожал:
— Видимо, я.
— Ну и что теперь будем делать? — спрашиваю.
— Думаешь, надо обязательно что-нибудь делать? — Гага спрашивает.
— Ладно, не притворяйся! — Я разозлился. — Не просто же так ты меня во двор вытащил, явно хотел что-то мне предложить!
— Ну, неплохо бы, вообще, заглянуть в эту комнату, — Гага говорит. — Но вход, видимо, в неё замурован. Когда, с какой целью и что в этой комнате замуровано, вот на какие вопросы хотелось бы получить ответы, — Гага говорит. — Проникнуть через стену в эту комнату вряд ли удастся, вряд ли твоя преподобная бабуся позволит стену в вашей комнате проломить!
— Бабушка? — обрадовался я — Она позволит! Пойдём, честно ей всё расскажем, она разрешит!
— Да нет, — Гага говорит. — Не стоит лишних людей в нашу тайну посвящать. Думаю, самим удастся.разобраться. Завтра Первое мая, все почти на демонстрацию уйдут, и мы спокойно с тобой в комнату эту проникнем.
— Но как?
— Думаю, на крыше за трубу верёвку привяжем и один из нас по этой верёвке до окна спустится.
— Ты это называешь «спокойно»?
— А что? По-моему, мы уже спускались на верёвке с высоты, по-моему, дело проверенное!
— Ну, там хоть не видно было, какая высота, а тут ясно, грохнешься, всё переломаешь!
— Пожалуйста, — Гага говорит, — я спущусь, ты будешь на крыше находиться, за верёвкой следить.
«Нет уж, — думаю, — это не пройдёт: не позволю я ему таким надменным быть!»
— Ну почему же, — говорю, — можем жребий вытянуть, кому спускаться!
