Я мотнула головой в сторону кофейного столика, на котором оставила телефон:
– Мне надо ответить.
Он кивнул и двинулся дальше. Я продолжила разговор с Эмериком, чувствуя легкую растерянность:
– Извини.
– Я не вовремя или что? У тебя голова занята чем-то совсем другим…
– Нет… я просто не ожидала, что ты позвонишь…
– Я в дороге, у меня сегодня были дела на выезде. Как ты поживаешь?
– Все в порядке…
– Уверена?
– Ну я же сказала! – Его настойчивость раздражала меня.
Я не хотела с ним говорить, с ним – не хотела. Мне нужно было, чтобы Элиас вернул меня в танцевальный зал, мне хотелось быть только с ним. Как такое возможно?
– Ты что-то от меня скрываешь?
– Нет… но…
Вот я уже и вру ему. Не стану же я выворачивать ситуацию наизнанку, ставить себя в положение политого поливальщика. Пришло время разобраться со своими чувствами, но я отказывалась делать это – опасалась, вдруг на меня свалится немыслимое и тогда мне покажется, будто я обманываю Эмерика. Я этого ни за что не сделаю. Просто не имею права. Не из соображений верности Эмерику, этот этап давно мною пройден. Ради самоуважения. В наших с ним отношениях не осталось никакой красоты, если предположить, что она когда-либо была, и не могло быть и речи о том, чтобы таким образом испачкать едва зарождающиеся чувства к другому. Вот только все эти мысли и чувства принадлежали мне и только мне, я не могла поделиться ими с Эмериком, поскольку он уже выбыл из игры, из моей игры.
– Но что?
– Я думаю, нам нужно меньше перезваниваться, точнее, тебе надо реже звонить мне… Я должна двигаться вперед, Эмерик.
– Ты больше не хочешь со мной разговаривать… Вот, значит, до чего мы дошли…
– Нет… А вообще-то да… Мне кажется, тебе это тоже нужно…
Он помолчал, и я почувствовала, что он сдается.
– Ты права… но мне трудно представить себе, что ты уйдешь из моей жизни.
– Привыкнешь.
– Все так странно…
– Не буду спорить.
Мой взгляд самым естественным образом перекочевал к танцевальному залу.
– Отпускаю тебя к твоей новой жизни…
– У меня еще нет новой жизни, Эмерик… Я двигаюсь вперед, и это все… И…
Я замолчала в тот самый момент, когда собиралась объявить, что опять могу танцевать, и вдруг поняла, что мне не хочется сообщать ему об этом. Это новость для Элиаса. Да, для Элиаса. Но не для Эмерика.
– И что?
– Ничего. Счастливого пути.
– Погоди! Но мы же все-таки можем повидаться, когда ты будешь в Париже? Я знаю, ты приезжаешь завтра.
– Не уверена, что это удачная идея…
– Я прошу тебя! Ты это нам должна!
