Глава VII. С волком в клетке шутки плохи
Джордж открыл задние двери фургона. Иван всем своим видом пытался показать, что происходящее его исключительно забавляет.
— Слушай, если реально задумал меня монтировкой поколотить, клетку ведь придется открыть, — сказал Иван. — Не пойми превратно, я и мечтать не мог, что ты способен так чудовищно облажаться, но меня совесть изведет, если не предупрежу, что даже для тебя это чересчур рискованный шаг.
— Я не собираюсь открывать клетку, — ответил Джордж. Для пущего психологического эффекта он выждал несколько секунд и вынул из-за пояса пистолет.
— Так ты свой груз решил уничтожить? А как же задание?
— Это скорее к тебе вопрос. Как думаешь, если я тебе прострелю коленную чашечку, сколько протянешь до того момента, как кровью истечешь?
— Понятия не имею.
— Больше трех часов. Так что ты все еще будешь жив, когда мы доставим тебя.
— Ясно.
— А если я тебе оба колена прострелю — сколько продержишься?
— Неужели опять больше трех часов?!
— Точно! А ты в курсе, какое самое болезненное место для огнестрела?
— Слушай, хватит уже комедию ломать. Мы оба прекрасно знаем, что стрелять в меня ты не будешь.
— Ой ли? Поверь мне, ни о чем таком не знаю. Да случись такое, я получу, конечно, выговор, но приму его с достоинством, как настоящий мужчина. Иван, сейчас самое лучшее, что ты можешь сделать — сотрудничать с нами.
— И ты на полном серьезе думаешь, что, угрожая мне пистолетом, можешь склонить на свою сторону и получить нужную информацию?
— Я хорошо разбираюсь в людях: когда мне врут, а когда говорят правду, — кивнул Джордж.
— Я видел, как ты подпрыгнул, когда я сказал, что у меня на ноге бомба.
— Легко определить ложь, когда собеседник напуган, — сказал Джордж, оставив без внимания реплику Ивана. — Каким бы ты крутым себя не мнил, дуло пистолета довольно пугающая штуковина.
— А как ты хозяевам своим объяснишь, что подстрелил меня?
— Объясню, что ты заорал, что у тебя на ноге бомба и отказался мне ее показать, взорву, мол, и все. Я перепугался, задание под угрозой, пришлось идти на крайние меры, чтобы спасти их дражайшего оборотня-шахида от того, чтобы он сам себя подорвал.
