Тюремщик сравнялся по цвету со светло-зеленой стеной и сполз на пол. А Элион обернулся к нам:
— Выходите на улицу и ждите у входа. И, умоляю, никуда не влезьте, пока я тут разбираюсь.
Мы послушались. Никто не горел желанием и дальше оставаться в давящих стенах тюрьмы. А первый же глоток свежего воздуха опьянил не хуже вина. Я остановился у заборчика, отгораживающего тюрьму от улицы, облокотился на него и закрыл глаза, наслаждаясь осенним вечером.
— Эрин, ты в порядке? — прикоснулась к плечу Лайла.
— Да, — ответил я. — Пока Элион не вышел. А потом нам всем будет очень плохо, уж можете поверить.
— Рад, что вы такого высокого мнения обо мне, Вестер, — послышался голос совсем рядом. Открыл глаза. Элион, будь он неладен. С папкой в руках и злыми огоньками во взоре. Похоже, тренировки мои не закончатся никогда. — Как ваш нос, Деретрион?
— Уже в порядке, — холодно ответил Кай.
— Тогда марш за мной. Возвращаемся в академию.
Возвращаемся — так возвращаемся. Отдохнем, и с новыми силами отправимся мстить Тринолину.
— И сразу к вопросу о мести, — покосился на меня Элион. — Тринолина вы не трогаете. Пусть с ним разбирается закон. Ясно?
— С какой это стати? — я все-таки не выдержал. — Эта мразь бросала в тюрьму всех без разбора. Небось, еще и деньги брал с горожан, чтобы избавляться от неугодных или, наоборот, выпускать виновных.
— А это ваше дело, Вестер? Вы у нас кто? Главный дознаватель? Или, может, его темнейшество? Нет? Так и молчите.
Я сжал кулаки. Ничего, рано или поздно все равно доберусь до проклятого Тринолина и сделаю из него коврик для Шуна. А вот шишигу стоит отругать — и поблагодарить одновременно. Видимо, когда Шун понял, что наш бой проигран, он кинулся за подмогой. Но лучше бы привел ректора! На того хоть можно морально надавить. А вот Энтареаль — кремень, с ним так просто не справишься.
— Я не слышу ответа, Вестер.
— Сами сказали молчать, — фыркнул я.
— А вы начали меня слушаться? Учтите, узнаю, что хоть волос упал с головы Тринолина, из академии не выйдете до конца учебного года. Все шестеро. Семеро, включая шишигу. Это понятно?
— Ра-на-на, — отозвался один Шун.
— Хоть у кого-то ума хватает, — Энтареаль покосился на шишигу.
Академия встречала нас привычным покоем. Только злость никуда не делась. И я буду не я, если Тринолин уйдет безнаказанным.
— Отдыхайте, — остановился Энтареаль у общежития. — А завтра жду письменный отчет обо всем произошедшем. И еще — Вестер, количество ваших тренировок увеличено до месяца. Я сегодня же испрошу, чтобы мне разрешили назначить такое же наказание господам Каю, Нику и Лави.
