Взгляд Дэмонры стал вопрошающим. Наклз почти слышал: «Я все правильно делаю, Рыжик?»
Конечно, она делала все неправильно. Она вообще всю жизнь все делала неправильно. Ей не следовало спасать ни имперского «цетника», ни обездоленных кровососов, ни остатки чести калладской армии, или что она там еще спасала, когда крыла кесаря последними словами.
Случались в мире такие странные люди, любовь к которым строилась исключительно на их ошибках, а не на их правильных поступках.
Наклз успокаивающе кивнул.
— Эта женщина подсудна стали, — ровно заключила жрица, которую Дэмонра назвала Дагмарой. — Задета честь Архипелага. Мы требуем божьего суда.
— Тащите шашку, хочу суда поединком, — прищурилась нордэна. — Пострелушки, конечно, были бы предпочтительнее, но….
— О колдунов сталь не марают, таков закон богов и закон людей, — холодно и твердо оборвала ее Дагмара. — Поединка не будет.
— Насчет божьего закона ничего не скажу, но людской на редкость удобный. Кстати, до случая с пришпиленным к креслу обвинителем, боги вроде как на плохое использование стали не жаловались.
— Подсудимая, вы будете говорить, когда вам дадут слово, — одернули ее. Дэмонра сверкнула глазами, но замолчала.
— Мне крайне любопытно, Ингрейну Дэмонру обвиняют в расстреле гражданского населения или все же в колдовстве? — Эдельвейс Винтергольд цедил слова так, словно тем самым оказывал окружающим огромную услугу, к тому же бесплатную. — Если в первом — при чем здесь многоуважаемые гости…
— Позвольте заметить, мы такие же подданные Его Величества кесаря, как и вы, — неприязненно ввернул Хакан.
— Приятно слышать. Я даже не стану уточнять, о каком именно Его Величестве кесаре идет речь, — Наклз ушам своим не верил. Об Эдельвейсе Винтергольде он слышал мало, а хорошего — еще меньше. Но даже по тем скудным данным, которыми располагал маг, сын всесильного главы Третьего отделения крайне мало походил на человека, решившегося организовать вульгарный скандал националистического толку прямо на суде.
— Прошу прекратить неуместный разговор, — распорядился председательствующий. — Не будем забывать, для чего мы здесь собрались.
— Вот я как раз это и пытаюсь выяснить, — фыркнул Эдельвейс.
— Еще одно замечание подобного рода, и мы будем вынуждены наложить на вас штраф в размере пяти марок.
— Тогда держите сотню и слушайте дальше….
— Мессир Винтергольд!
Наклз насторожился. Что-то во всем этом было бесконечно неправильно. Весьма странно, что обыкновенно довольно спокойный, хотя и неприятный человек, вдруг затевает скандал, более приставший бы Маэрлингу.
