Теократическая теория играла большую роль в Средние века и в начале Нового времени. Рационалистическая мысль XVIII в., нашедшая себе практическое воплощение в Великой французской революции, нанесла ей решительный удар. Но еще в XIX в., в эпоху Реставрации, она имела талантливых защитников, как, напр., французского писателя де-Мэстра. В настоящее время религиозное обоснование государственной власти не играет серьезной роли в науке, но нельзя сказать, чтобы оно не имело никакого значения в положительном праве и в практической политике. Французский юрист Дюги в своем конституционного права совершенно справедливо видит провозглашение теократической теории власти в одной из речей, произнесенных германским императором Вильгельмом II.
Но даже и в тех монархических государствах, где теократическая теория не является более официальной доктриной, прежнее господство ее оставило ясные следы во внешней обрядовой стороне монархического института, в титуле монарха, в церемониях, которыми сопровождается его вступление на престол. Так, не только абсолютные, но и конституционные монархи включают в свой титул слова "Божьей милостью", и с этим выражением связывается то же представление, которое лежит в основе теократической теории, а именно, что власть монарха основана на воле Бога. Обряд коронования, который во многих государствах следует за вступлением монарха на престол, заключает в себе мысль о необходимости для власти монарха религиозной санкции. Теократическая теория в том виде, в каком мы ее изложили, очевидно, не подлежит научной критике, ибо основное предположение ее вытекает из религиозной веры и лежит вне области научного исследования. Для лиц неверующих религиозное обоснование власти не имеет никакого значения, но и для верующих оно не может иметь научного значения, ибо и при вере в существование Бога и Божественный Промысел связь между земной властью и волей Божьей опять-таки является исключительно предметом веры и не может быть доказана научным путем.
Но учение, связывающее происхождение и основание государственной власти с религией, может получить и иную, не выходящую из пределов науки форму. Возможно, не вводя в область исследования вопроса о воздействии воли Божьей на общественные явления, тем не менее утверждать, что государственная власть рождается из религиозного авторитета и основание государственной власти коренится в религиозной вере, распространенной в массе населения. В таком виде теория делается независимой от веры и не заключает в себе a priori ничего неприемлемого, даже для неверующих.
