— Попочка! — она кинулась обнимать Сашу. — Ты к нам вернулся, теперь будем вместе жить!
— Мамочка! — и она бросилась обнимать меня. — Как здорово, что вы помирились! Я хочу, чтобы мы снова ездили всюду вместе! А то я ни тебя, ни папу днями не вижу!
Она чуть не заплакала, детская мордашка на миг скривилась в жалобной гримаске, но тут же снова бросилась обниматься. Потом подтащила нас с Сашей поближе друг к другу, схватила нас за правые руки и крепко сцепила наши мизинцы, приговаривая:
— Мирись, мирись, и больше не дерись! А если будешь драться, то я буду кусаться!
Выпустила наши пальцы и снова заплясала, кидаясь то мне, то Саше на грудь. Мы стояли красные, с дрожащими губами, отвернувшись от ребенка, я старалась удержать выступившие на глаза слезы, Саша, как обычно, смотрел в пол. Как только мне пришла в голову такая дикая идея, пригласить его на ужин! И как теперь сказать ребенку, что папа пришел к нам всего на пару часов?
Я позорно спаслась бегством на кухню, сообщив, что папа проголодался и надо приготовить ужин. Саша пошел укладывать дочку спать, а мама подошла ко мне и крепко обняла. Не выдержав, я заревела, уткнувшись носом в ее плечо.
— Доченька, может, простишь непутевого? — робко спросила мама, но я, вытирая кулаком слезы, упрямо помотала головой и отстранилась, начав взбивать яйца в плошке.
В молчании мы приготовили омлет, я умудрилась прямо по ходу слопать половину, когда на кухню зашел Саша. Мама тут же вышла, а он тихо сказал:
— Все в порядке, Поля. Я объяснил, что буду жить тут, но у меня теперь ночная смена, так что видеть меня Лика сможет только днем. А утром я буду оставлять для нее подарки-сюрпризы. Она поверила.
Я молча кивнула, накладывая ему в тарелку остатки омлета. Саша доел его и теперь сидел за кухонным столом, рассматривая замысловатый узор на льняной скатерти. Я взяла себя в руки и села напротив. В конце концов, мы приехали обсудить странные события, а не выяснять отношения. Вот и будем их обсуждать.
— Саш, я так и не могу понять, каким образом Евгения неделями где-то скрывалась, а потом вдруг возникала из пепла, как птица Феникс, и устраивала настоящие спектакли. Ну смотри — на заправке и в кемпинге ее посчитали немного свихнувшейся, верно? Но почему набитый хламом фургон и его экстравагантная хозяйка не привлекли нигде больше внимания?
Саша лишь пожал плечами. Я не унималась:
— Я и раньше не могла этого понять. Раз в неделю Моринскую видели в каком-то отеле или магазине, где она в силу неадекватного поведения привлекала внимание. Но в остальное время она что, была вполне вменяема? Таких свидетельств должно было быть больше в разы, мы должны были проследить ее ежедневный путь путь с точностью до сантиметра! Ведь Артем обещал вознаграждение за любую информацию, неужели людям лень было ему позвонить? И зачем она поперлась в заповедник? Она не произвела на работников кемпинга впечатления полностью умалишенной, так, с некрупными тараканами в голове. Возможно, какая-то цель у нее была? Может, ей кто-то назначил там встречу?
