Но именно теперь, на шестом десятке, он чувствовал страх. Не от несуразности происходящего, не от странных, необъяснимых действий Британии, даже не от «зоны тигра», к которой с двух континентов сразу отправлялись дивизионы тяжелых дирижаблей для разведки и разрешения проблемы.
Послы могут угрожать, оправдываться, договариваться, лебезить, наконец. Но англичанин ничего этого не делал. Он говорил правильным тоном правильные слова, приносил извинения, обещал разобраться, потребовать инструкций и сообщить. Но в каждом его слове, в каждом жесте Константин видел, читал изощренным чутьем старого политика знание.
Бейтман знал, что стоит за всеми действиями Острова. Он знал, что скрывает «зона тигра». И это знание делало бессмысленными все прежние правила, условности, порядки. Оно превращало в пыль межгосударственный этикет и избавляло от необходимости объяснять, что стоит за невозможными доселе маневрами британского флота и сворачиванием всей дипломатической сети.
Император в одиночестве сидел в «ульяновском» кресле, стискивая резные подлокотники. Голова была словно стянута железным обручем, а глаза горели, но он не чувствовал боли. Он старался побороть чувство холодных коготков безрассудного страха, царапавших спину.
Чувство неведомой беды.
* * *
Савелий Таланов был деловым человеком, поэтому терпения и сдержанности ему было не занимать. Но сейчас он с трудом сдерживал раздражение и гнев, меряя шагами каюту, подобно тигру в клетке.
По четко расписанному графику он должен был оказаться в Рейкьявике не позднее вечера минувшего дня. Савелий привык к постоянным перемещениям по всему свету и к транспорту, работающему как часы, по крайней мере в местах, отмеченных печатью цивилизации. Перелет в столицу прошел как и положено, в срок и без накладок, но в московском авиапорту начались проблемы. Воздухоплавательная сеть на северо-западном направлении ощутимо сбоила, рейсы откладывались и отменялись. Пассажиры возмущались, грозили судом и комиссией по коммуникациям, персонал обещал разъяснений и компенсаций.
Понаблюдав это тягостное зрелище минут пять Савелий понял, что, в соответствии с заветами основателя профсоюзного движения Льва Троицкого, не следует ждать милостей от бюрократии, нужно брать их самим. Знание вопроса и наличность (Таланов-путешественник по-старинке не верил в чеки и дорожные денежные билеты) решили вопрос, хотя и с большой потерей времени.
Путь удлинился почти на сутки и оброс пересадками: Москва – Таллин – Стокгольм – Норвежский Берген. Сейчас дирижабль миновал Фарерские острова и, обходя небольшой грозовой фронт, двигался вдоль магистрали Копенгаген – Рейкьявик.
