А старик бросился наутёк. Денис хотел его схватить, но я придержал спецагента.
– Это человек, обычный человек. Я не чую в нём оборотня.
Денис стиснул зубы, проводив пенсионера взглядом, словно хотел взять в понятые, но спорить не стал и шагнул к двери, всё так же выставив вперёд Стечкина. Мы проводили старика взглядом и ступили внутрь. Денис быстро выглянул за косяк и снова спрятался. Он подождал две секунды, а потом плавным движением в слегка согнутом виде шагнул дальше и стал оглядывать комнату. Я шёл сзади след в след, сканируя помещение на предмет минно-взрывных ловушек и держа заготовку щита. Эти приёмы были излишни, но сказалась подготовка боевого мага поддержки войск.
– Слышишь? – произнёс Денис, когда мы шагнули глубже по скрипучим половым доскам, – плачет кто-то.
Мы осторожно прошли дальше, попутно увидев открытое окно на кухне. Действительно, в доме кто-то тихо плакал.
Плач раздавался из шкафа в большой комнате. Мы открыли его и увидели растрёпанного пацанёнка лет десяти в окровавленной рубашке и шортах. Он сидел, забившись в угол, и прикрывая голову руками.
– Тихо, тихо, – заговорил я, присев перед ним на корточки, – мы тебя не обидим.
– Его оборотень покусал, выродок, – выругался Денис. – Нужно было раньше искать эту тварь, пока он не навредил никому.
Я вздохнул и развеял шокер. Оборотень ушёл, и даже следов не чую. Глаза сами собой стали бесцельно бегать по комнате, а потом вдруг зацепились за небольшую книжицу, стоящую среди старых советских сочинений Ленина. Я встал, осторожно подошёл к шкафу и провёл пальцами по корешку. Знакомая книжка. На неё всем магам выдали ориентировку. Полагалось при нахождении таковой сразу сдать в управление боевой магии. На корешке старинными рунами было написано давно забытое название, но в народе такие именовались чёрными гримуарами.
– Гад! Гад! Тварь! – вырвалось у меня.
Денис подскочил на месте и повернулся ко мне, держа за руку пацанёнка, который упорно не хотел вылезать из шкафа.
– Что такое? – резко спросил он, въевшись в меня глазами.
– Деда ловить нужно было, – ответил я, с досадой пнув старый поцарапанный стул, стоящий рядом.
– Почему? Он оборотень? – тут же спросил фээсбэшник.
– Нет. Чернокнижник. Настоящий. Уголовник от колдовского мира.
Я не чуял мага. И не удивительно, старая книга, которую я держал в руках, содержала старинные запрещённые заклинания и схемы артефактов. Тут не нужно быть особо сильным колдуном, достаточно долго и кропотливо поработать над парой рецептов, чтоб попытаться избежать наказания. Это как применение спецсредств или оружия гражданским лицом. Мне можно было, но я боевой, да и отчитываюсь за каждую такую магосхему ежеквартально.
