Уничтожить троцкистскую шайку
Злодеи разобрали рельсы. Поезд свалился под откос, вагоны превратились в щепки. Масса убитых, раненых, некоторые от ужаса сошли с ума. Случайно спасся молодой врач, некто Маркович. Он начал искать среди обломков свою жену и ребенка. И вот он нашел их. И жена и ребенок были мертвы. Маркович не вынес этого зрелища. Он умер от разрыва сердца.
Это было у нас в Грузии. Это было подстроено злодейской рукой изменников родины, презренных негодяев, троцкистских агентов Пятакова, Радека, Сокольникова, Серебрякова и других мерзавцев.
Они предстали перед судом народа, перед судом революции. И вот они вынуждены рассказать о своих гнусных делах, об изменах, убийствах, поджогах, взрывах.
Наш великий народ послал лучших своих сынов в Красную Армию, на защиту родины. Наш рабочий класс показывает рекорды стахановской работы в шахтах, на транспорте, во всех областях производства.
А троцкисты работали для того, чтобы ударить в спину защитникам нашей социалистической родины, подорвать оборону страны, разрушить транспорт, привести в негодность нашу оборонную промышленность.
Нет и не может быть пощады изменникам родины, презренным двурушникам, врагам народа.
Сандро Шаншиашвили, заслуженный деятель искусств
«Советское искусство» 29/I 1937 г.
Чем более развертываются на допросе подсудимых отдельные эпизоды их чудовищной измены социализму и родине, их вредительских и диверсионных актов, тем омерзительнее выступают перед каждым честным человеком их подлые душонки.
Кровавые троцкисты просчитались, они разоблачены и ждут расплаты. А если враги нашей страны на Востоке и на Западе вздумают напасть на Советский Союз, пусть пеняют на себя — они будут разбиты вдребезги.
Игорь Грабарь, заслуженный деятель искусств
«Вечерняя Москва» 27/I 1937 г.
Преступления их чудовищны
Чувство невероятного отвращения и гадливости возникает у каждого честного человека, когда узнаешь из газет о чудовищных преступлениях горсточки бандитов, пытавшихся повернуть колесо истории вспять.
Кого хотели запугать господа Радеки, Пятаковы, Серебряковы, Сокольниковы и другие? Советских людей, которых не испугали ни немецкие штыки, ни японские пушки в годы гражданской войны?..
На Дальнем Востоке, в глубокой тайге, в районе Чугуевка-Анучино (бывший центр партизанских отрядов) — мы встретили в лесу старика-охотника. Кроме винтовки у него на поясе висел еще японский штык в потрепанных ножнах (видимо, еще со времен интервенции на Дальнем Востоке). Мы спросили его:
