– Здравствуйте, Джонатан. Расскажите, что произошло.
Джонатану показалось, что за ее вежливым тоном кроется насмешка. Он поднял Данте и поставил его на стол для осмотра.
– Проблема в его передней левой лапе. С самого утра он очень сильно хромает. Скулит, наступить на нее не может. Может, он какую-то маленькую кость сломал. Метатарзальную. Или фалангу. Или как там они называются. Или наступил на стекло. А подагра у собак бывает?
Доктор Клэр начала ощупывать лапу – сначала легко, затем сильнее, проверила пальцы, несколько раз согнула лапу, фиксируя ее части в разных положениях. Данте переносил все манипуляции с абсолютной невозмутимостью.
– Не похоже, что ему больно, – заключила она, озадаченно осматривая подушечки лап. – Если бы в лапе был осколок или шип, он бы реагировал, когда я нажимаю.
Она проделала те же самые манипуляции с остальными тремя лапами. Никакого результата.
– Опустите его и дайте мне посмотреть, как он ходит.
Джонатан снял Данте со стола и прошел с ним по смотровой комнате, высоко подняв руку с ошейником, – по телевизору он видел, что на собачьей выставке в Вестминстере ходили именно так. Данте легко и уверенно бежал за ним.
– Я не понимаю, что происходит, – удивился Джонатан. – Полчаса назад он с трудом передвигался.
Доктор Клэр пожала плечами.
– Может, что-то попало между подушечками пальцев. Я как-то достала у собаки между пальцев недоеденную пластинку жевательного мармелада. Он засох и вызывал сильнейшую боль при ходьбе. Что бы это ни было у Данте, его это больше не беспокоит.
Про жевательный мармелад Джонатан слышал впервые в жизни.
– Простите, что потратил ваше время.
Она удивленно взглянула на него.
– Вы не тратили мое время. Данте было больно. Вы пришли и поступили правильно.
– Правда?
– Да, – кивнула она.
– Вам не кажется, что он ипохондрик и живет в страхе заболеть?
– Ну конечно нет, – отвергла она эту идею. – Собаки таким образом не мыслят.
Джонатан посмотрел на Данте, который отвернулся и смотрел куда-то назад.
Доктор Клэр ввела информацию об осмотре в компьютер и несколько секунд молча печатала.
– А как обстоят дела с недовольством жизнью? В этот раз вы ничего об этом не говорили.
– Ну, – осторожно начал Джонатан, не зная, искренне ли она интересуется. – Вообще-то, намного лучше. Я стал брать собак на работу.
– Отлично.
– Да. Но меня все еще кое-что беспокоит.
– Что именно?
– Они странно себя ведут.
– Это как?
Он отвернулся.
– Ну, просто странно. Едят у меня почту. Обсуждают меня за моей спиной. Подшучивают над моей подругой.
