Ломая упорнейшее сопротивление противника, 2-й Прибалтийский фронт медленно приближался к Риге. Каждый рубеж давался с большим трудом. Это объяснялось многими причинами. В том числе и тем, что в район Риги все время прибывали вражеские войска, уходящие из Эстонии. К 23 сентября сюда по побережью пришел танковый корпус оперативной группы "Нарва". Другие ее соединения перебрасывались морем. Фашисты буквально бежали. Многие части 3-го Прибалтийского фронта преследовали их прямо на машинах.
Зато на 1-й Прибалтийский фронт неприятель наседал все сильнее. С 24 сентября наш левый сосед вынужден был перейти к обороне. В этот день Ставка приняла решение о перемещении почти всех его сил на новое направление. 4-я ударная, 43, 51 и 5-я танковая армии сосредоточивались в районе Шяуляя. Оттуда, взаимодействуя с 39-й армией 3-го Белорусского фронта, им предстояло нанести удар на Клайпеду (Мемель) и выйти к Балтийскому морю на участке Паланга - Клайпеда - устье реки Неман, чтобы отрезать пути отхода прибалтийской группировке немцев в Восточную Пруссию.
Нам приказывалось в течение пяти суток 3-й ударной и 22-й армиями занять освобождающийся участок от реки Даугава до станции Вене. Остальными силами вместе с войсками 3-го Прибалтийского фронта продолжать наступать на рижском направлении. Такой поворот в ходе боевых действий был правильным. Он отражал происшедшие изменения в стратегической обстановке во всей Прибалтике. Основная масса соединений неприятельской группировки к этому времени находилась вокруг Риги. Под Клайпедой же у гитлеровцев войск было раза в четыре меньше. И поэтому удар в этом направлении приходился по наиболее уязвимому месту в обороне противника.
Глава третья. До Риги рукой подать
1
Наш "виллис" остановился у маленького сборного домика, спрятавшегося в густом сосновом бору. Это командный пункт фронта. Огромные медноствольные деревья, окружившие нас, казалось, подпирали низко нависшее сумрачное небо. Пахло лесной сыростью, хвоей и бензином.
Вылезли с Владимиром Николаевичем Богаткиным из машины, миновали часового и вошли в помещение. В комнате за столом, устланным картами, увидели Андрея Ивановича Еременко. Хмуря пышные светлые брови, он красным карандашом проводил новые разграничительные линии между армиями. Взглянув на нас, он, грузно опершись на палку, с которой не расставался в последнее время - давала себя знать раненая нога, - встал. Поздоровались. Я доложил командующему нанесенное на карту решение Ставки и план перегруппировки войск. Предусматривалось, что с передвижкой 22-й и 3-й ударной армии за Даугаву на участки, которые они занимали, перейдет 10-я гвардейская армия. 42-я армия останется на месте.
